Читаем Языки современной поэзии полностью

ТКАНЬ(докторская диссертация)1. Текст значит ткань1. Расплести по ниткетряпицу текста.Разложить по цветам, улавливая оттенки.Затем объяснить, какой окрашена краскойкаждая нитка. Затем — обсуждение ткачества ткани,устройство веретена, ловкость старухиныхпальцев. 5Затем — дойти до овец. До погоды в день стрижки.(Sic) Имя жены пастуха. (NB) Цвет ее глаз.2. Но не берись расплетать, если сам ты ткач неискусный,если ты скверный портной. Пестрядьперепутанных ниток,корпия библиотек, ветошка университетов210кому, Любомудр, это нужно? Прежнюю пряжусотки.Прежний плащ возврати той, что продрогла в углу.2.1. Есть коллеги, что в наших (см. выше) делахнеискусны.Все, что умеют, — кричать: «Ах, вот нарядноеплатье!Английское сукнецо! Модный русский покрой!»3 152.2. Есть и другие. Они на платье даже не взглянут.Все, что умеют, — считать миллиметры, чертитьпунктиры.Выкроек вороха для них дороже, чем ткань4.2.3. Есть и другие. Они на государственной службе4.Все, что умеют, — сличать данный наряд суниформой. 20Лишний фестончик найдут или карман потайной,тут уж портняжка держись — выговор, карцер, расстрел.3. Текст — это жизнь. И ткачи его ткут. Новбегает кондратий5и недоткал. Или ткань подвергласьвоздействию солнца,снега, ветра, дождя, радиации, злобы, химчистки, 25времени, т. е. «дни расплетают тряпочку по-даренную Тобою»6, и остается дыра.3.1. Как, Любомудр, прохудилась пеленатонкотканой культуры.Лезет из каждой дыры паховитый хаос и срам7.4. Ткань — это текст, это жизнь. Если ты доктор —дотки. 30Примечания1. См. латинский словарь. Ср. имя бабушки Гете.2. Ср. то, что Набоков назвал «летейская библиотека».3. Этих зову «дурачки» (см. протопоп Аввакум).4. Ср. ср. ср. ср. ср. ср.5. (…) Иванович (1937 —?).6. Бродский. Также ср. Пушкин о «рубище» и «певце», что, вероятно, восходит к Горацию: purpureus pannus.7. См. см. см. см. см. см. см.![14]

Т. А. Пахарева обращает внимание на то, что в этом стихотворении Лосев «использует <…> возможности двойного словарного толкования слова „ткань“ — ткань как текстильный продукт и ткань — основной элемент живого организма. Соответственно, „доктор“ в его стихотворении — это и „Любомудр“, способный починить „пелену тонкотканой культуры“, и целитель живой ткани» (Пахарева, 2004: 211).

Стихи Лосева — это и лингвистическая школа.

Следующий пример показывает образное описание артикуляции глухого билабиального смычного (образуемого тесным смыканием губ) звука [п’] в слове Петербург:

БЕЗ НАЗВАНИЯРодной мой город безымян,всегда висит над ним туманв цвет молока снятого.Назвать стесняются устатрижды предавшего Христаи все-таки святого.Как называется страна?Дались вам эти имена!Я из страны, товарищ,где нет дорог, ведущих в Рим,где в небе дым нерастворими где снежок нетающ[15].
Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное / Документальная литература
Дракула
Дракула

Настоящее издание является попыткой воссоздания сложного и противоречивого портрета валашского правителя Влада Басараба, овеянный мрачной славой образ которого был положен ирландским писателем Брэмом Стокером в основу его знаменитого «Дракулы» (1897). Именно этим соображением продиктован состав книги, включающий в себя, наряду с новым переводом романа, не вошедшую в канонический текст главу «Гость Дракулы», а также письменные свидетельства двух современников патологически жестокого валашского господаря: анонимного русского автора (предположительно влиятельного царского дипломата Ф. Курицына) и австрийского миннезингера М. Бехайма.Серьезный научный аппарат — статьи известных отечественных филологов, обстоятельные примечания и фрагменты фундаментального труда Р. Флореску и Р. Макнелли «В поисках Дракулы» — выгодно отличает этот оригинальный историко-литературный проект от сугубо коммерческих изданий. Редакция полагает, что российский читатель по достоинству оценит новый, выполненный доктором филологических наук Т. Красавченко перевод легендарного произведения, которое сам автор, близкий к кругу ордена Золотая Заря, отнюдь не считал классическим «романом ужасов» — скорее сложной системой оккультных символов, таящих сокровенный смысл истории о зловещем вампире.

Брэм Стокер , Владимир Львович Гопман , Михаил Павлович Одесский , Михаэль Бехайм , Фотина Морозова

Фантастика / Литературоведение / Ужасы и мистика