Языковая структура

Правильную борьбу диалектики с метафизикой, т.е. категорий, основанных на непрерывном становлении, и категорий, основанных на их дискретной разобщенности, мы находим и у других советских исследователей, например, у Б.В. Горнунга, и притом не только в указанном нами сейчас докладе 1957 г., но и, например, в докладе 1964 г., когда этот исследователь указывал на спутанность и смешение основообразования, словообразования и формообразования в индоевропейских языках[178], не говоря уже о текучести здесь прочих более мелких элементов. Тут же можно привести статью П.С. Кузнецова «О диахроническом соотношении форм словообразования и словоизменения в индоевропейских языках»[179]. После такого рода работ резко противопоставлять между собой словообразовательные и словоизменительные показатели, особенно в плане исторического исследования, становится совершенно невозможно. Устойчивые соотношения здесь возникают лишь в результате огромных тысячелетних процессов, да и то однажды возникшая устойчивость всегда далека тут от какой-нибудь абсолютности. В связи с этим следует указать еще и на другие труды П.С. Кузнецова, важные для понимания морфологических показателей с точки зрения их становления: «Очерки по морфологии праславянского языка» (М., 1961), «К вопросу о расхождении в морфологических формах средневековых церковнославянских текстов, восходящих к общему протографу»[180], «К вопросу об общеиндоевропейской форме родительного падежа»[181]. Живительная сила диалектического становления в подобного рода исследованиях стирает всякие метафизические грани между языковыми элементами и прежде всего между структурализмом и историзмом, как равно и между синхроническим и диахроническим методами, сохраняя в то же время и полную возможность отдельного изучения этих элементов, как и вообще непрерывность и прерывность в диалектике являются таким единством, которое оставляет нетронутым составляющие его противоположности.

К сожалению, современное индоевропейское языкознание отнюдь не всегда стоит на точке зрения такого диалектического становления. Последнее отнюдь не всегда да и то с большим трудом обнаруживается в сборнике под ред. В.Н. Топорова[182]. Зато другие издания весьма удачно выдерживают этот принцип языкового становления и тем весьма помогают диалектически сблизить классическое и структуральное языкознание. Таков, например, упомянутый выше сборник «Проблемы сравнительной грамматики индоевропейских языков». О статье Э.А. Макаева в этом сборнике уже говорилось выше. Также цитировался выше сделанный на этой сессии и впоследствии расширенный доклад Б.В. Горнунга. Интересно, далее, будет отметить, что на этой же сессии Н.С. Чемоданов рассматривал лингвистическое родство именно как процесс, а не как мертвую субстанцию[183].

А.А. Белецкий на основании известного исследования В. Лемана[184] дает интересную и четкую историю фонематических систем индоевропейских языков с выводами для проблемы реконструкции доисторических систем. Здесь мы находим сначала доакцентную, а потом акцентную стадию доиндоевропейского языка, за которой следует потеря минимальным акцентом своей силлабичности и приобретение максимальным акцентом своей долготы. Далее следует период неразличительного акцента, когда аллофоны силлабичности становятся уже фонемами. Возникает различительная интонация с развитием из гласных с восходящим тоном определенного качества и количества. Наконец, падение ларингальных – вопрос достаточно сложный, от подробного изложения которого мы здесь отказываемся, – приводит доиндоевропейскую систему к той, которую можно назвать уже протоиндоевропейской. А очень сложные дивергентные процессы приводят протоиндоевропейский язык и к диалектам, по которым можно судить уже и о конкретных индоевропейских языках. Эта, правда, слишком сложная история доиндоевропейского и протоиндоевропейского языка, вносит определенную диалектику в нашу традиционную индоевропейскую грамматику, так что становится не только возможным, но прямо необходимым уничтожение всяких непроходимых границ между классическими и структуральными методами.

Следует указать на Э.А. Макаева, который сделал ряд публикаций, ценных для живого языка, не сводимого ни к неподвижным структурам, ни к иррациональной и непрерывной подвижности, недоступной для засвидетельствования даже при наличии надежных письменных памятников. Этот автор вводит в современное языкознание понятие давления системы языка, которое он отличает как от старых наблюдений с помощью методов аналогии, так и от самой системы языка. Систему языка Э.А. Макаев понимает как

«взаимодействие и взаимообусловленность конститутивных единиц всех уровней языка на определенном этапе его развития, образующих в своей совокупности его структурную модель на одном из уровней».