Языковая структура

Но теперь вот и возникает такой вопрос: что же общего между всеми этими «мн», «мен», «мин», «мон» и т.д.? Другими словами, спрашивается: являются ли все эти звуковые комплексы одним корнем или тут перед нами несколько различных корней? Однако совершенно ясно, что тут перед нами обязательно один и тот же корень, а не несколько корней. И корень здесь один потому, что все эти звуковые комплексы имеют одно и то же внезвуковое значение, а именно, все они указывают на мышление, думание, мнение. Итак, здесь перед нами один и тот же корень, и притом не случайно, а вполне обязательно один и тот же корень. Но если это так, мы попросим: а ну-ка, произнесите этот единый и общий корень. Произнести его невозможно. Он – один и тот же, и он во всех своих огласовках обязательно присутствует, а произнести его невозможно. Произнести этот корень можно только в тех или иных его отдельных огласовках. Но корень с данной огласовкой не есть корень вообще и не есть данный корень как родовое понятие. Мы можем произнести только его видовые формы, только его отдельные единичные проявления. И сколько бы мы ни убеждались в том, что везде тут один и тот же корень, что все частичные корни требуют признания и как некоей общности, мы эту общность совершенно не в силах произнести. А почему? А потому, что этот корень вовсе не есть фонетическое явление и вовсе не есть только слог. Корень слова есть такая внезвуковая и внеслоговая общность, которую потому-то и нельзя произнести, что она присутствует в каждом отдельном корне невидимо и неслышимо. Она есть вполне специфическая, именно, этимологическая сигнификация. Или вы признаете, что во всех этих вариациях корня со многими огласовками выражается один и тот же корень, и тогда для этого корня необходима соответствующая, уже не видимая и не слышимая, а только мыслимая или только смысловая сигнификация, или эту смысловую сигнификацию вы отрицаете, но тогда вы будете принуждены находить во всех этих фонетических вариациях корня совершенно разные, а отнюдь не один и тот же корень. Итак, существование этимологической сигнификации, несводимой на отдельные звуки или слоги, доказано. Конечно, здесь возникает огромная проблема соотношения общего и отдельного, единичного. Но это – проблема чисто философская. Она должна быть использована в лингвистике, но она не является специальным содержанием лингвистики, и вовсе не лингвисты должны ее разрабатывать. Для нас важна только констатация того простого факта, что отдельное немыслимо без общего, а общее – без отдельного. Поэтому мы здесь можем ограничиться только приведением таких слов В.И. Ленина:

«Отдельное не существует иначе, как в той связи, которая ведет к общему. Общее существует лишь в отдельном, через отдельное»[210].

Здесь имеет значение также и учение Ленина о сущности и явлении: одно не существует без другого, одно проявляет другое, одно переходит в другое[211]. Ясно также и то, что к этой корневой общности применимы и все те ее квалификации, которыми выше мы характеризовали вообще всякую сигнификацию. Эта общность есть модель, закон, метод, принцип осмысления; а всякое такое осмысление есть ее интерпретация, коммуникация, предикативно-контекстуальная данность и результат позитивно-негативной диалектики.

§ 9. Аффиксальная сигнификация

До сих пор у нас шла речь о фонетических компонентах с таким их значением, которое не выходило за пределы непосредственно данного их осмысления. Но фонетические комплексы могут не иметь ничего общего с их непосредственной значимостью. Типов этого внефонетического значения фонетических комплексов вполне бесконечное число. В порядке нарастающего усложнения внефонетического значения фонетических комплексов мы сейчас остановимся на категории аффикса.