Языковой вкус эпохи

Весьма любопытно выражение агенты влияния, вышедшее на широкую общественно-политическую арену наших дней из узкоспециальной терминологии разведки. Первичное значение этого сочетания ясно из интервью крупного деятеля государственной безопасности: Речь об «агентах влияния», о тех, кто, маскируясь и маневрируя, влияет на общественное мнение и государственную политику страны-объекта в интересах другой державы… Впервые об «агентах влияния» советская общественность услышала из речи председателя КГБ… Если в КГБ существовал термин, то должны были быть и советские «агенты влияния»… Советские «агенты влияния» во многом определяют лицо западной советологии… Агенты влияния – одна из подлых выдумок КГБ. Сам термин был придуман для очковтирательства. Потому что завербовать настоящего агента в политической элите западного общества крайне трудно (Сегодня, 16.6.93). Вот примеры нынешнего весьма свободного употребления этого выражения: Большинство участников поездок составляли члены парламентских фракций, активно ищущих иностранных «агентов влияния» (Сегодня, 1993, 3). Пощечина шахтерам. Оппозиция назвала их «агентами влияния»… Такая удобная, такая «исторически» понятная для советского, особенно пожилого человека ложь о «врагах народа», «шпионах», а в современном варианте еще и «агентах влияния»… Голик и Шашвиашвили известны как авторы статьи в «Советской России» об «агентах влияния» (Изв., 5.3.93). C кувалдой мы готовы пойти и в дальнее зарубежье, где, как предполагается, готовились «агенты влияния». Иначе какая же борьба без буржуазных агентов? (Изв., 5.6.93). А то, что они попытаются применить какие-то заковыристые методы, типа заявлений об агентах влияния… – так это, попросту говоря, кагебешные штучки, которые ни подтвердить, ни опровергнуть никогда не удастся (Сегодня, 8.6.93).

Как видно из примеров, фразеотворчество переплетается с семантическим развитием отдельных слов: их актуализация, выявление скрытых семантических и словообразовательных потенций (нередко по иноязычным образцам) активизирует новые сочетания, превращающиеся в фразы разной устойчивости. В то же время именно в употребительных воспроизводимых контекстах реализуются различные смысловые транспозиции, модификации и мутации, находящие и грамматическую поддержку.

Целый пучок новой фразеологии связан с метафорическим расширением слов пространство и поле. Коннотации понятия пространства, отходящие от собственно физического значения, ощутимы в фразе М. В. Ломоносова о «великом пространстве, коим русский язык повелевает», в пресловутой кальке военных лет с немецкого жизненное пространство. Нынешнее словоупотребление оригинальнее и идет значительно дальше: