Языковые средства актуализации категории «безличность»

В исследовании безличности наметилось несколько основных направлений исследовательских парадигм (условно назовем их следующим образом: лингвокультурологическая, семантико-синтаксическая и типологическая парадигмы) и ряд более частных направлений. Рассмотрим их подробнее. Во-первых, сталкиваясь с разнообразием безличных конструкций в некоторых языках, ученые часто склонны искать причины этого явления не в истории и системе самого языка, не говоря уже о закономерностях когнитивных процессов, а в экстралингвистических факторах: специфических культурных традициях, своеобразии менталитета народа и т. п. (см. [Вежбицкая 1999; Тарланов 1999; Тер-Минасова 2003; Трестерова 1999] и др.). То есть, б'oльшая часть современных исследований категории безличности и особенностей безличных предложений проводится в русле лингвокультурологии, и это направление имеет давнюю историю, основываясь на некоторых выводах А. А. Потебни. Так, богатство и разнообразие безличных конструкций в русском языке, по мнению лингвиста, свидетельствует о том, что язык отражает преобладающую в русской культурной традиции тенденцию рассматривать мир как совокупность событий, не поддающихся человеческому контролю и пониманию, что язык отражает «мифологичность» русского сознания [Потебня 1958]. А. Вежбицкая, рассматривая безличность в сопоставительном аспекте, пытаясь найти параллели между флективным русским и аналитическим[8] английским языками, видит в безличности некую «неконтролируемость и иррациональность» русского менталитета, «общую пациентивную ориентацию» русского синтаксиса, которая якобы является следствием взгляда на мир как на совокупность событий, не поддающихся ни человеческому контролю, ни человеческому разумению [Вежбицкая 1996, с. 55–76]. Однако, в рамках данного подхода выявляются и иные концепции. В безличных предложениях также видят отражение идей коллективизма, соборности, способность мышления к высокому уровню абстрагированности и даже выражение элементарной скромности (например, в научных текстах). Аргументированную критику указанной точки зрения с различных теоретических позиций находим в работах В. М. Аринштейн, Г. А. Золотовой, М. В. Зеликова, З. К. Тарланова, В. В. Колесова и др. [Аринштейн 1998, с. 5–16; Зеликов 2005, с. 63–79; Золотова и др. 1998, с. 240–241; Колесов 2000, с. 57–58; Тарланов 1999, с. 5–16]. Исследователи, высказывающие критические замечания по поводу подобных теорий, аргументируют свою позицию тем, что, как правило, при данном подходе не учитывается собственно лингвистический аспект данных конструкций, обусловленный строением системы самого языка (на всех уровнях – морфологическом, синтаксическом, лексическом, семантическом), его эволюцией, а также не учитывается (или учитывается несколько однобоко – идеологизированно, в определенной степени) когнитивный субстрат речемыслительной деятельности человека.