Идеалистическая диалектика Гегеля и материалистическая диалектика Маркса

«В этом забвении различий, — продолжает Маркс, — лежит, например, вся мудрость современных экономистов, утверждающих вечность и гармонию существующих социальных отношений и доказывающих, например, что никакое производство невозможно без орудий производства, хотя бы этим орудием была только рука, и что никакое производство невозможно без предшествующего накопленного труда, хотя бы этот труд представлял собой всего лишь сноровку, которую рука дикаря приобрела и закрепила путем повторных упражнений. Капитал, например, есть также орудие производства, он также является результатом предшествующего объективированного труда; следовательно, капитал есть всеобщее вечное явление природы; это можно утверждать, только откинув то специфическое, что одно лишь превращает «орудия производства», «накопленный труд» в капитал. Поэтому, например, вся история производственных отношений представляется Кэри рядом фальсификаций, учиненных злоумышленными правительствами»[8-15].

Когда при анализе условий производства в их данной специальной форме игнорируется именно специальная форма и принимается во внимание только общее определение, относящееся ко всем специальным формам, то этим самым увековечивается последняя специальная форма. Маркс высказывает свою мысль в следующих выражениях: «Производство вообще (подчеркнуто Марксом. — Л. А.), читаем мы там же, — есть абстракция, но абстракция понятная, поскольку она, действительно, выдвигает общее, фиксирует его и тем самым избавляет нас от повторения. Кроме того, это общее, исходное, выделенное путем сравнения, само является многократно расчлененным и включает в себе различные определения. Одни определения являются общими для современной и для древнейшей эпохи; без них нельзя мыслить никакого производства; однако, хотя наиболее развитые языки, законы и определения имеют нечто общее и о наименее развитыми, но именно процесс их развития и выделяет их из общего исходного»[8-16].

С другой стороны, игнорирование специфической формы приводит к тому, что факт их существования объясняется как случайность, не вытекающая из общей основы производства.

Общая формулировка Маркса гласят так: «Имеются определения, общие всем ступеням производства, которые как общие фиксируются мышлением, но все так называемые общие условия всякого производства суть не что иное, как абстрактные моменты, о помощью которых нельзя понять ни одной действительной исторической ступени производства»[8-17]. Это значит, что если при исследовании частных областей ограничиваются повторением того общего, что лежит в основе всех отдельных моментов данной области, то подобного рода исследование носит формально-абстрактный характер. То, что Марко говорит в отношении производства, должно быть распространено на любую область. Возьмем к примеру искусство. Если, согласно историческому материализму, искусство в классовом обществе есть одно из выражений общественного классового сознания, то из этого не следует, что отдельные отрасли искусства (музыка, пластические искусства, вино, литература) не имеют, кроме указанного общего определения, своих специфических законов. Наоборот, с точки зрения Маркса, для того чтобы их изучить по-настоящему, необходимо открыть закономерность каждой из этих областей и как именно отражается в каждой отдельной области классовое сознание.

Маркс, следовательно, самым решительным образом, исходя из научных интересов, отвергает такой метод исследования, называя его абстрактно-формальным. Общие определения и общие условия, присущие данному ряду явлений или данной области, раз они установлены, конечно, предполагаются. Повторение их при исследовании каждой отдельной области ничего но может дать в результате, кроме тавтологий, не подвигая исследователя ни на шаг вперед и создавая лишь видимость научного познания. Исследование каждой данной эпохи и каждой данной формации должно иметь дело прежде всего с ее данным настоящим состоянием. Из анализа имеющихся налицо форм нужно исходить прежде всего. «Размышление, — пишет Марко в «Капитале», — над формами человеческой жизни и, следовательно, анализ этих форм избирают, вообще говоря, путь противоположный их действительному развитию. Они начинаются post factum (потом, впоследствии), т. е. исходят из готовых результатов процесса развития»[8-18].