Идеальная Эльза

Меж тем Ганс нашел Адель в небольшом, но уютном особняке на самой окраине города, где та вела тихий и замкнутый образ жизни. Слежка за ней не принесла ничего интересного.

Так миновал сентябрь, а в начале октября Кристиана разбудил Мориц в тот особенно темный час, который предшествовал рассвету.

– Мальчишка от Гарреля, – встревоженно сказал камердинер, – говорит, что в вашем пансионате случился пожар.

– Кто-нибудь пострадал? – быстро спросил Кристиан, стремительно натягивая поданную Морицем рубашку.

– Как не пострадать! Четыре этажа людей.

По дороге Кристиан тихо молился о том, чтобы и в эту ночь Лоттар осталась у неведомой Марты, но мрачные предчувствия сжимали сердце все сильнее.

Однако, прибыв на место, он с облегчением увидел, что пожар причинил весьма незначительный ущерб. На третьем этаже чернели сажей одно окно и кусок стены, а брандмейстеры уже уезжали. Во дворе, кутаясь в покрывала и одеяла, столпились перепуганные обитатели пансионата.

Юркая старушка бросилась Кристиану навстречу.

– Господин Эрре, – запричитала она, – это всё жильцы! Я всегда слежу за порядком, но они то и дело нарушают правила! Я сто раз говорила, никаких свечей…

– Где Лоттар? – перебил ее Кристиан.

– Кто? Ах, эта нервная дамочка! Мне пришлось дать ей нюхательные соли. А она казалась такой крепкой. Несколько высокомерной, как по мне…

– Как вас там? Госпожа Готтен? Где Эльза Лоттар?

– В моем кабинете. Это на первом этаже…

Дальше Кристиан не слушал. Он пронесся мимо Гарреля, который только и успел что-то крикнуть про поджог, и ворвался в здание. Кабинет Готтен располагался сразу у входа, дверь была распахнута настежь. Так же, как и окна.

Лоттар полулежала в кресле. Ворот скромного бархатного халата был распахнут, а бледная кожа покрыта испариной. Она дышала тихо и ровно, но, услышав шаги Кристиана, испуганно дернулась.

– А, это вы… – Лоттар тут же снова откинулась на спинку снова. – Доброй ночи.

– Уверены, что она добрая? – Кристиан сел в кресло напротив, внимательно разглядывая ее. – Я вам сто раз говорил, чтобы вы нашли себе нормальное жилье.

– Здесь я чувствовала себя в безопасности. – Лоттар поежилась и обхватила себя руками за плечи. – Глупо, как оказалось.

– Где Ганс?

– У него дела в порту. – Голос у Лоттар был еще слабым. – Пожар начался на третьем этаже, Кристиан. Кто-то поджег кипу бумаги в коридоре. Было очень много дыма, и я страшно перепугалась. Пожарным пришлось выламывать мою дверь, потому что я не могла пошевелиться. Меня как будто паралич разбил, и это… так постыдно!

– Глупости, – рассердился Кристиан. Почему-то ему было трудно дышать, как будто он тоже оказался в задымленном помещении. – Любой бы на вашем месте испугался. Но смею вас заверить, вам станет значительно легче после того, как я разорю братьев Гё.

– Вы не знаете наверняка, они ли стоят за поджогом, – проговорила Лоттар устало.

– А мне плевать, – пожал плечами Кристиан, – будет другим наука.

– Да, – она опустила руки и выпрямила спину, – нельзя позволять поджигать вашу собственность.

– Я развязываю войну не из-за пансионата, – спокойно произнес Кристиан, – а из-за вас.

У Лоттар изумленно взметнулись ресницы. Она прямо посмотрела в лицо Кристиана, и на ее губах появилась понимающая усмешка.

Глава 14

– Да что это вам, господин Эрре, в голову пришло? – спросила Лоттар, равнодушно срывая с вешалок все три своих совершенно одинаковых серых костюма. – Из нас с вами выйдут довольно никчемные любовники.

Кристиан, который только и предложил ей временное убежище в своем доме, до тех пор пока Лоттар не обзаведется собственным жильем, изумленно опустился прямо на неприбранную узкую кровать.

Разумеется, он бы не стал предлагать Лоттар подобное – по крайней мере, не столь открыто. Кристиан вообще не терпел подобных разговоров и даже с порочной Адель обходился неясными намеками. Даже делая предложение Берте, с которой они были дружны с пеленок, он заикался и мямлил.

И вот стоит перед ним молодая незамужняя девица, невозмутимо рассуждающая о плотской любви. Есть от чего прийти в замешательство приличному человеку.

«Впрочем, – немедленно напомнил себе Кристиан, то ли оправдывая Лоттар, то ли презирая ее, – в сиротских приютах, очевидно, не учили хорошим манерам».

– Вы все не так поняли, – произнес он растерянно, но тут же перебил себя, впервые, пожалуй, в жизни, решившись на откровенность в столь деликатных материях: – Что значит – никчемные?!

Лоттар насмешливо изогнула бровь и ворохом кинула в большую ковровую сумку дюжину белых блузок.

– Пылкости меж нами – как между двумя лягушками.

От такого прозаического признания Кристиан невольно расхохотался.

– Романтизма в вас ни на гульден, – покачал он головой.