Идеальная иллюзия

– Они предоставляют свободу и уважают твои границы. Теперь тебе стоит решить, хочешь ли ты продолжать дистанцироваться от них или же дать им второй шанс, – произносит она. – Если выберешь последнее, возможно, пришло время начать открыто общаться с родителями. Обсудить все без каких-либо обиняков. Но только тебе решать, налаживать эти отношения или нет. Ты должна делать то, что сама считаешь правильным.

Я задумчиво киваю, благодарная за ее совет.

– Спасибо вам за этот разговор.

Лианн наклоняется вперед и обнимает меня.

– Всегда рада помочь, милая, – шепчет она, прижимая меня к себе. Она отпускает меня, и выражение ее лица меняется, когда она смотрит в окно.

– О боги. Только взгляни на этого балбеса.

Мы наблюдаем, как Дэниел возвращается в дом с измученным, отчаявшимся выражением на лице и весь перепачканный грязью. Лианн вскакивает со стула, выглядя так, будто не знает, что ей делать в первую очередь – беспокоиться или смеяться.

– Я пытался починить забор, – сообщает Дэниел. – Не могу сказать, что получилось.

Лианн борется с желанием хихикнуть.

– Ладно, давай приведем тебя в порядок.

Пока я смотрю, как она смачивает полотенце водой из кухонного крана и оттирает грязь с лица сына, в моей памяти проносятся ее слова о моих родителях.

Как я хочу поступить? Как бы сильно я ни была обижена на них, мне хочется быть ближе к своей семье. Это то, чего я хотела на протяжении всей своей жизни. А наблюдение за тем, как Дэниел и Лианн взаимодействуют друг с другом, за из крепкими и любящими узами… Именно этого я хочу.

Я хочу все исправить. Действительно хочу.

Последние несколько месяцев родители уважительно относились к моему личному пространству, чему я была более чем счастлива. Но сейчас, когда мое сознание прояснилось, а я вырвалась из токсичных отношений и как следует все обдумала, мне в самом деле хочется наладить связи. Не хочу провести следующие несколько десятилетий без важной составляющей в моей жизни. И я знаю, что родители захотят выслушать меня, сделать все возможное, чтобы исправить ситуацию.

Я должна попытаться. Я буду сожалеть, если хотя бы не попробую.

Когда наше время с Лианн подходит к концу, я обнимаю ее на прощание, а Дэниел прощается с ней, обещая приехать на следующей неделе на ужин в честь Дня благодарения. Когда мы оказываемся в машине, он наклоняется и нежно касается моих губ своими.

– Спасибо, что поехала сегодня со мной, – шепчет он. – Вы с Лианн на удивление хорошо поладили.

– Я же говорила, что отлично лажу с родителями, – нахально напоминаю я ему. – По крайней мере с теми, кто важен для тебя.

– Ага. – Он усмехается. – Но ты, кажется, о чем-то задумалась. Все в порядке? Мама ведь не отпугнула тебя, пока вы разговаривали?

– Нет, ничего подобного. Она мне очень помогла. – Я энергично киваю. – Позже тебе все расскажу.

– Ладно.

– А еще… – начинаю я, и глупая ухмылка расползается по моему лицу. – Я выяснила, откуда у тебя эта привычка называть меня «милая».

– Да. Знаю, что это весьма неоригинально. – Он смущенно почесывает затылок. – Но, не знаю, есть в этом что-то, что дарит мне ощущение комфорта и сопричастности. И… – Его губы дергаются в улыбке, а в глазах столько нежности и искренности, когда он смотрит на меня. – Ты действительно милая.

– Ох, полагаю, это относится и к другим девушкам, которых ты называл милыми?

– Нет, они не в счет.

– Еще как в счет.

– Окей, хорошо. Они не имеют значения в том смысле, о котором ты думаешь. Ты знаешь, я всегда хотел чувствовать себя частью семьи. Хотел быть желанным. Любимым. Стоящим борьбы. А ночи с этими девушками заставляли мне ощутить, что я каким-то образом могу получить это. Но в глубине души я понимал, что это искаженная реальность, – говорит он, тяжело сглатывая. – Но в этом поганом мире лицемерия и фиктивных помолвок ты, Алекс, стала единственным реальным человеком в моей жизни.

Мое сердце подскакивает к горлу, и я прижимаюсь поцелуем к его щеке.

– Вот как ты очаровываешь девушек, заставляя их выскакивать из трусиков, – бормочу я.

– Я тебя умоляю, если бы я хотел это сделать, то сорвал бы трусики с тебя и очаровал бы своим членом.

– Ох, ты испортил такой момент! – восклицаю я, хлопая Дэниела по плечу.

Он только фыркает в ответ.

* * *

По возвращении домой во мне закипает предвкушение, когда я беру телефон в руки и набираю номер отца.

У меня не выдалось возможности даже прочитать сообщения, которые пришли после того, как мы покинули дом Лианн и сотовая связь снова заработала, но я не могла думать об этом сейчас. Лианн поделилась со мной такими проницательными мыслями о моих взаимоотношениях с родителями, что это придало мне смелости, необходимой для сближения с ними. Я боюсь, что если отсрочу звонок на день или два, то растеряю весь запал.

Мне нужно сделать это сейчас.

Мои пальцы зависают над кнопкой вызова рядом с номером отца.