Идеальное убийство

Следующий день не принес ничего нового.

Генри и Эмми сидели в гостиной.

— Я уверен, что это — одна из дочерей, — сказал Генри.

— Или Долли.

— Или Долли, — кивнул Генри.

— Предположим, что один из мужей подговорил свою жену.

Генри покачал головой.

— Каким же надо быть монстром, чтобы отравить старую мать, и только из-за денег, которые каждая из дочерей все равно получила бы рано или поздно.

— А кто хотел отравить Долли?

— Знаешь, дорогая, по-моему, тут какое-то недоразумение.

— Генри, неужели ты думаешь, что я подсыпала порошок?

— Конечно, нет! — Генри вздохнул. — Но так это может выглядеть. А теперь, — добавил он, — нам пора собираться.

— Собираться?

— Да. Дело закончено, я позвонил начальству, мы уезжаем.

— Ах, Генри, — сочувственно проговорила Эмми, — значит, ты сдаешься?

Он улыбнулся, но это была вымученная улыбка.

— Не совсем, я надеюсь.

Эмми отправилась на поиски миссис Биллинг, обнаружила ее на кухне и сообщила, что они уезжают в Лондон этим вечером. Миссис Биллинг не очень сожалела.

— В таком случае, мэм, — сказала она, — разрешите мне убрать постель в вашей комнате. Затем, в мрачном расположении духа, Эмми вышла прогуляться в сад. Она мысленно перебирала всех участников этой драмы: красавица Даффи, педантичный мистер Планкет, Эдуард Дюваль, Примроуз...

Вдруг на втором этаже распахнулось окно, и миссис Биллинг громко позвала:

— Мэм!

— Что случилось, миссис Биллинг?

— Извините, что беспокою вас, но я не могу найти грязные простыни. Их нет в обычном месте.

— О, простите, но я не знала, где их обычное место, — ответила Эмми. — Сейчас поднимусь.

Действительно, Эмми складывала грязные простыни в нижнем ящике шкафа. Теперь она достала их все, а последняя пара, которую она сняла с постели Долли, лежала в комнате миссис Биллинг.

Эмми наклонилась и потянула из ящика смятые простыни.

— Вот они, — начала она и замолчала, держа в руке простыни, из которых сыпался белый, как снег, порошок. Потом медленно проговорила: — Я думаю, что эти простыни не надо сдавать в прачечную.

— Да? — удивилась миссис Биллинг. — А по-моему, они очень грязные.

— Оставьте все, как есть, и ничего не трогайте. Я пойду разыщу своего мужа.

Сары Мессингем дома не оказалось, и Генри оставил сообщение, чтобы она зашла к ним немедленно.

Сара примчалась после пяти, очень заинтригованная. Она осторожно насыпала белый порошок в чистый конверт.

— Мы исследуем его, — сказала она, — но я уверена, что это — тот же самый. Любопытно. Я думала о том, что яд может проникать через кожу...

— Дерматон! — вдруг воскликнула Эмми.

— Что?

— Когда мы искали пакет в комнате у Долли, я заметила в ящике тюбик дерматона.

— Если у Долли был дерматит, то это многое объясняет. Даже ничтожное количество порошка могло вызвать такой эффект. Побегу, отдам порошок в лабораторию.

— Вы столько делаете для нас! Как я буду расплачиваться?

— Я пришлю вам счет.

Сара улыбнулась, махнула рукой и вышла.

Но Эмми стояла на лестнице очень задумчивая.

— Счет?

— Она пошутила, Эмми.

— Да нет же! Не будь дураком. Счет?!

— Послушай...

— В библиотеке. В столе лорда Балаклавы. Там полно счетов. Должны быть и от врача. Они бросились в библиотеку и еще раз перерыли карточный столик. Действительно, счета от врачей были. То мигрень, то несварение желудка, что случается в любой семье. Несколько счетов от гинеколога — нечего и объяснять. А вот три счета от доктора Томпсона на Харлей-стрит были весьма внушительными.

И еще... Леди Балаклава поправляла свое здоровье в одной частной лечебнице и провела там три недели.

Но больше — ничего.

Генри оставалось только узнать, где теперь проживает доктор Томпсон.

16

Конечно, это было непросто. Но, в конце концов, Генри выяснил, что доктор Томпсон живет сейчас в Кенте. Они с Эмми приехали туда примерно в половине первого. На вопрос о леди Балаклаве доктор Томпсон ответил:

— Да, она, бедняжка, болела туберкулезом. Когда симптомы уже трудно было скрывать, обратилась к моей сестре. Кристал и Элизабет дружили очень давно, еще со школы. И была еще одна подруга, которая тоже знала о ее болезни. Весьма странная особа...

— Долли Трип?

— Да, ее звали просто Долли. Она стала ухаживать за Кристал. А затем лорд Балаклава погиб.

— А что потом? — спросил Генри.

Доктор Томпсон посомневался.

— Извините, но ведь вы — полицейский?

— Да.

— Значит, в смерти Кристал было что-то подозрительное?

— Я могу ответить просто. Сначала возникло предположение, что ее отравили. Но никаких следов яда не нашли. И врачи констатировали «естественную смерть». Я провожу неофициальное расследование. Однако думаю, что она умерла не от туберкулеза. Ведь она полностью вылечилась?

— Полностью.

— Случилось чудо?

— Именно чудо, — сказал доктор Томпсон. — Просто она решительно не захотела умирать. Других объяснений нет. Заботливый уход за ней этой Долли и чистый воздух Пламли-Грин тоже сыграли свою роль, конечно. А затем был изобретен стрептомицин. Мне удалось достать это лекарство, когда оно было еще редкостью в нашей стране.

— Каким образом? — спросил Генри, но был уверен, что уже знает ответ. — Из одной клиники в Лозанне?