Идеальные Солдаты (СИ)

— … особенно учитывая набор запрещенных веществ в крови того парня, но у девочки-то кроме синяка на запястье ничего, — говорил усталый мужской голос. — И камер в туалете нет. Остановимся на превышении самообороны? Сложный выбор, черт возьми, кому верить: сиротке с Нижней Земли или местному тихому наркоману.

— Наркомана уже не выслушать! И вообще, у него штаны до колен сняты, а у девочки все колготки в дырах! И по ней, между прочим, прекрасно видно, в каком она шоке! — говорила девушка-полицейский, которая приехала в кафе на вызов. Именно она доставила меня в участок.

— Ну, насчет штанов — обычно в туалете люди их снимают. А про шок — думаю, на девочку еще не падали трупы с рагу вместо рожи. Нет, мне решительно не нужны никакие педофилы. Нью-Вашингтон — спокойный город, самый безопасный из всех Верхних городов Содружества, нужно сохранить статистику! — возмущался мужчина.

— Тогда и детская преступность вам не нужна! — настаивала девушка.

Офицер кашлянул и снова постучал в уже приоткрытую дверь. Голоса смолкли. Он вошел внутрь, матовый пластик двери закрылся за ним, снова отрезав меня от происходящего в кабинете.

Мне оставалось только ерзать на сиденье, гипнотизируя дверь взглядом.

Волнение нарастало, заставляя трястись колени, потеть ладонь, шевелиться волосы на затылке. Зачем пришел этот офицер? Они отправят мое дело в суд? Что со мной будет дальше?

Это протез у него вместо левой руки?

Как там Лола?

Лола…

Вместо страха за себя пришло облегчение за нее.

“У девочки ничего не было, кроме синяка на запястье”, — сказали они. Это значит, он не успел навредить Лоле. Я видел, что колготки на ней порваны, а пышная юбка у платья измята, но, выходит, я пришел вовремя. Если ничего не случилось, она точно будет в порядке. Должна быть!

Открылась судьбоносная дверь, офицер вышел вместе с девушкой-полицейским. Я машинально отметил, что на воротнике и пряжке ремня у нее чернело по две узких диагональных полоски без всяких звезд.

— Можешь идти домой, — сказала она, вид у нее был не из лучших, но при этом она улыбалась. Складывалось впечатление, что в кабинете на нее сперва как минимум накричали, а потом пожалели.

— Это как так? — спросил я, с трудом улавливая смысл. Мыслями я был с Лолой, совсем позабыв волноваться о самом себе. — На меня не будут заводить дело и все такое?

Офицер улыбнулся одними губами, серые глаза остались недвижимы.

— Никакое дело не нужно, — сказал он. — Всем и так ясно, что это была самооборона, а учитывая ситуацию, это даже не превышение допустимого. Полиция зафиксирует в отчетах, что ты не виноват, не волнуйся. Ты как гражданин Содружества и житель Нью-Вашингтона имеешь полное право защищать жизнь и здоровье себя и своих близких. Ты настоящий храбрец. Не хочешь в будущем послужить на благо своей Родины и стать солдатом?

— Хочу! — тут же ответил я, вскакивая со стула. — Я собираюсь поступать в Академию на Луну-12, сэр!

Девушка-полицейский удивленно округлила глаза. Офицер снова прохладно улыбнулся.

— Очень рад слышать, молодой человек. Иди к своей цели, не отвлекаясь ни на что другое… Но, пожалуйста, постарайся больше не влипать в неприятности. Настоящие военные чтут дисциплину и здравый смысл. Не всё в жизни можно списать на самооборону.

Ага! Подозрительно!

— Звучит так, будто вы помогаете мне не впервые, — заметил я, наблюдая за его реакцией. — Я видел вас в “У Русалки”. Вы были там из-за шпиона-убийцы, так?

Улыбка с лица офицера пропала.

— На твоем месте я бы забыл все, как страшный сон, сбегал бы домой, успокоил бабушку, а потом отправился прямо к подружке, — сказал он настойчиво.

Это прозвучало как приказ.

Девушка-полицейский робко подала голос:

— Но, майор Джонсон, сэр, сейчас ночь Рождества, и вряд ли в центральную больницу пустят…

Офицер вскинул руку, и девушка замолчала, прервав себя на полуслове.

— Вот именно, лейтенант, сейчас Рождество, и юной леди просто необходима компания, — сказал он, улыбаясь теперь по-настоящему. — Давай беги, боец. Поторопись.

Я вскочил со стула и хотел отдать честь, но спохватился и просто замер на секунду, вытянувшись во весь рост.

— Спасибо вам, сэр, — искренне поблагодарил я. При мысли о Лоле мне стало не важно, почему он помог, просто радостно, что все вышло так хорошо.

— Я просто выполняю приказы, — сказал офицер.

Нетерпеливо кивнув, я помчался к выходу, по пути неловко натягивая куртку. На улице все еще шел снег. Пока я бежал, он пытался укрыть меня с ног до головы, набивался за воротник и лез под полы распахнутой куртки. Обычно убранный в карман, пустой рукав вывалился наружу и хлопал за спиной сломанным птичьим крылом.

Парк за парком, улица за улицей. В черном небе за белым снегом взрывались цветные фейерверки, россыпи огней горели на домах и деревьях.

Снова я очутился в центральной больнице. Недовольная работой в праздник медсестра на посту сообщила палату и этаж, но не хотела пускать меня до утра. Кроме нее и скучающего охранника в больнице никого не было, потому я дождался, когда они оба отвлекутся, и проскользнул в пустой коридор.