Идеальные звёзды

Ещё. И ещё раз. И снова. Просто удивительно, что я единственный заметил происходящее, больше никто не почесался. Хватились уже только когда Главный поднял шум, и все бросились пересчитывать злополучные гроссбухи – тогда-то и поняли, что в нескольких кабинетах их не хватает.

Вздрагиваю от неожиданности, когда очередное тихое лазанье в темноте резко прерывается противным скрежетом и сильной болью в ноге – чёрт, настолько увлёкся жить в сознании Розамунды, что забыл про нашу «охоту», укус Сина и прочее.

Вырываюсь в реальность – слишком резко, расфокусированное зрение несколько секунд отказывается воспринимать кабину фургона, окружающую ночь и Розамунду на соседнем сиденье.

– Этого хватит?

– Да, – я трясу головой и моргаю. – Спасибо.

Рассеянно озираюсь, выглядываю в боковое окно. Като и Гимли у костра совсем уже легли, закутавшись в куртки, надеюсь, они там не заснули? Я обещал дежурить, но сейчас-то меня рядом нет. Ай, хрен с ними, авось не маленькие. Нам ещё нужно закончить разговор.

– Хорошо. Раз ты была со мной честна, я тоже скажу честно. Я знаю, что твоя фамилия О’Брайен, это уже выяснили.

Она вскидывает на меня испуганные глаза.

– Не нервничай. Раз ты ничего не воровала, бояться нечего. Я к тому, что наш генерал, наоборот, хочет задержать тебя в Данбурге как можно дольше. Просто живи как обычно, веди себя разумно. За тебя отвечает капитан Блэйк, я его помощник, так что мимо меня тебя в Мирель не отправят. И раз есть твои данные, в случае чего я тебя найду. Хорошо? – я заглядываю в лицо девушке, и она неуверенно кивает. – Я буду следить, обещаю. Если что, звони. И ещё. Извини, но я расскажу капитану о твоей ситуации, потому что о таком молчать нельзя. Наоборот, нужно говорить и искать решение. Мы что-нибудь придумаем.

Розамунда вздыхает, кривится, но в итоге кивает.

– Кстати… – запнувшись на мгновение, всё-таки протягиваю ей ладонь. – Меня зовут Эйруин. Приятно познакомиться.

Она смотрит с удивлением, но руку пожимает. Ну, то есть как «пожимает» – вкладывает в мою ладонь свою тонкокостную лапку.

– Только это секрет, хорошо? Для избранных мутантов. А так – Эрик Смит.

Улыбается. И, неожиданно сделав сонную физиономию, зевает. Я непроизвольно зеваю в ответ, и мы вдвоём смеёмся. А ведь и правда, уже совсем поздно.

– Давай я тебе откину кресло. Ты же здесь будешь спать? Так, вроде всё. Обогреватель пока выключу, потом снова включу – не пугайся, если я тут буду лазать в потёмках.

Розамунда укладывается на сиденье, а я выбираюсь из кабины. Уф, холодина пробирает!

Прислушиваюсь к окрестным звукам. Тихо. Прохожусь взглядом по спящим у костра Като и Гимли, подбрасываю топлива, но, погревшись у огня пару минут, всё же направляюсь к высоким камням и сажусь рядом, под их прикрытием. Нет уж, может, пейзаж и красивый, но я не готов ради него торчать на открытом пространстве. Ещё и звёзды эти – от холода кажутся россыпью ледышек на небе, так и ждёшь, что вот-вот за шиворот посыплются. Я предпочту переждать остаток ночи в укрытии.

глава 17. Эльф, мутант и цыплёнок

К утру наша поездка из рабочей командировки превратилась в выездное собрание анонимных алкоголиков. Като и Гимли хмуро поглядывали друг на друга красными глазами, потом медичка вытащила из своих запасов какие-то ампулы, которые они и разделили на двоих. Розамунда вообще не хотела просыпаться, так что я перенёс её из кабины в кузов, где она тут же снова свернулась калачиком в углу скамейки. Сам я втихаря несколько раз кусал себя за руку повыше запястья: и чтобы проснуться, и чтобы взбодриться кровью.

На всякий случай я всё-таки предложил повести, но рядовой, к моему облегчению, ответил, что минут через десять будет в кондиции. Тут я, конечно, напрягся – какими ещё волшебными средствами он планирует обрести бодрость за столь короткое время? – однако Гимли не стал ничего принимать, а направился к большому валуну, в тени которого уселся в позу лотоса, закрыл глаза и принялся шевелить губами.

Като посмотрела на это зрелище, хмыкнула: «Везёт…» и продолжила, морщась, растирать виски.

Через некоторое время рядовой вернулся к машине и полез на водительское место. Снова такой серьёзный, от вчерашнего гуляки не осталось и следа. Не знаю, насколько этот метод ему помог, тем не менее, мы погрузились и выехали.

Минут двадцать я ещё боролся со сном, но, рассудив, что Гимли выглядит сосредоточенным и в кювет не съезжает, позволил себе расслабиться, прислонился головой к боковому окну и тут же вырубился.

Рядовой разбудил меня на въезде в пригород Данбурга. Кафе. Нужно позавтракать.

Розамунда, очевидно, тоже спала всё это время: волосы топорщатся рыжим одуванчиком, лицо мятое, через щёку идёт ярко-красная полоса – отлежала на чём-то. Я непроизвольно тоже щёку потёр.