Читаем Идеальный муж (сборник) полностью

Гвендолен(вставая, очень вежливо).Милочка моя, тут какое-то недоразумение. Мистер Эрнест Уординг обручен со мной. И об этом будет объявлено в «Морнинг пост» не позднее субботы.

Сесили(вставая и не менее вежливо).Боюсь, вы ошибаетесь. Эрнест сделал мне предложение всего десять минут назад. (Показывает дневник.)

Гвендолен(внимательно читает дневник сквозь лорнет).Очень странно, потому что он просил меня быть его женой не далее как вчера в пять тридцать пополудни. Если вы хотите удостовериться в этом, пожалуйста. (Достает свой дневник.)Я никуда не выезжаю без дневника. В поезде всегда надо иметь для чтения что-нибудь захватывающее. Весьма сожалею, дорогая Сесили, если это вас огорчит, но боюсь, что я первая.

Сесили.Я была бы очень огорчена, дорогая Гвендолен, если бы причинила вам душевную или физическую боль, но все же приходится разъяснить вам, что Эрнест явно передумал после того, как сделал вам предложение.

Гвендолен(размышляя вслух).Если кто-то вынудил моего бедного жениха дать какие-то опрометчивые обещания, я считаю своим долгом немедленно и со всей решимостью прийти к нему на помощь.

Сесили(задумчиво и грустно).В какую бы предательскую ловушку ни попал мой дорогой мальчик, я никогда не попрекну его этим после свадьбы.

Гвендолен.Не на меня ли вы намекаете, мисс Кардью, упоминая о ловушке? Вы чересчур самонадеянны. Говорить правду в подобных случаях не только моральная потребность. Это удовольствие.

Сесили.Не меня ли вы обвиняете, мисс Ферфакс, в том, что я вынудила у Эрнеста признание? Как вы смеете? Теперь не время носить маску внешних приличий. Если я вижу лопату, я и называю ее лопатой.

Гвендолен(насмешливо).Рада довести до вашего сведения, что я никогда в жизни не видела лопаты. Совершенно ясно, что мы вращаемся в различных социальных сферах.


Входит Мерримен, за ним лакейс подносом, скатертью и подставкой для чайника, Сесили уже готова возразить, но присутствие слуг заставляет ее сдержаться, так же как и Гвендолен.


Мерримен.Чай накрывать здесь, как всегда, мисс?

Сесили(сурово, но спокойно).Да, как всегда.


Мерримен начинает освобождать стол и накрывать к чаю. Продолжительная пауза. Сесили и Гвендолен яростно глядят друг на друга.


Гвендолен.Есть у вас тут интересные прогулки, мисс Кардью?

Сесили.О да, сколько угодно. С вершины одного из соседних холмов видно пять графств.

Гвендолен.Пять графств! Я бы этого не вынесла. Ненавижу тесноту!

Сесили(очень любезно).Именно поэтому вы, вероятно, живете в Лондоне.

Гвендолен(закусывает губу и нервно постукивает зонтиком по ноге, озираясь).Очень милый садик, мисс Кардью.

Сесили.Рада, что он вам нравится, мисс Ферфакс.

Гвендолен.Я и не предполагала, что в деревне могут быть цветы.

Сесили.О, цветов тут столько же, сколько в Лондоне людей.

Гвендолен.Лично я не могу понять, как можно жить в деревне, — конечно, если ты не полное ничтожество. На меня деревня всегда нагоняет скуку.

Сесили.Да? Это как раз то, что газеты называют сельскохозяйственной депрессией. Мне кажется, аристократы именно сейчас особенно часто страдают от этой болезни. Как мне рассказывали, среди них это своего рода эпидемия. Не угодно ли чаю, мисс Ферфакс?

Гвендолен(с подчеркнутой вежливостью).Благодарствуйте. (В сторону.)Несносная девчонка! Но мне хочется чаю.

Сесили(очень любезно).Сахару?

Гвендолен(надменно).Нет, благодарю вас. Сахар сейчас не в моде.

Сесили(сердито смотрит на нее, берет щипцы и кладет в чашку четыре куска сахара, сурово).Вам пирога или хлеба с маслом?

Гвендолен(со скучающим видом).Хлеба, пожалуйста. В хороших домах сейчас не принято подавать сладкие пироги.

Сесили(отрезает большой кусок сладкого пирога и кладет на тарелочку).Передайте это мисс Ферфакс.


Меррименвыполняет приказание и уходит, сопровождаемый лакеем.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия