Идеальный (СИ)

– Если ты не согласишься, тебя ждет то же самое. Только уже не во сне, а наяву. Твой кошмар станет явью.

Крис сглатывает и, зачем-то пытаясь, чтобы голос звучал независимо, интересуется:

– А с чего вы взяли, что Том станет меня слушать, даже согласись я на ваше... предложение?

– Мальчишка влюбился, – как-то сально улыбается посетитель, – в этом вся суть.

***

В гостиной полутемно. Только неярко горит искусственный камин, разбрасывая по полу неверные отблески.

За окном уже давно ночь. Насколько давно Том уже не помнит. Может, час, а может, и целую вечность.

Пальцы бездумно перебирают поблескивающие в полумраке клапаны. Но к губам Хиддлстон инструмент не подносит. Почему-то не хочется нарушать эту тишину ничем. Даже... флейтой. Как знать, сколько еще ему осталось вот таких вот вечеров?

В голове лениво перетекают какие-то полуоформленные мысли. Почему-то Тому кажется, что он пьян. Он словно желе... И подняться с ковра его может заставить только...

Звонок в дверь.

Прекрасно.

Хиддлстон бережно откладывает флейту и медленно, пытаясь не растревожить спокойную тишину, поднимается на ноги.

Короткий взгляд на часы, и Том нервно улыбается, перебирая варианты визитеров, что могли прийти так поздно. Половина второго ночи. Очень... вежливо.

Свой дом Хиддлстон давно выучил наизусть. Поэтому забывает даже включить свет в прихожей. Так и идет к двери в полной темноте, изредка касаясь пальцами стены. Для проформы. Просто по устоявшейся привычке. Он делает так и при свете. Ему нравится ощущать пальцами гладкую поверхность.

Том гладит пальцами холодный металл и поворачивает замок, почему-то вздрагивая от сухого щелчка.

Дверь растворяется, и Хиддлстон замирает, судорожно пытаясь проанализировать увиденное.

Крис.

Светлые волосы слиплись от влаги, да и куртка, похоже, промокла насквозь. Он просто стоит и молча смотрит на Тома.

Хиддлстон чуть отступает от двери, молча приглашая войти.

– Привет, Том.

– Здравствуй, Крис.

Глупое приветствие, которое никак не может передать всего того, что хотел бы он сказать в этот момент. Слов так много, что они ничего не значат. И именно поэтому Том просто молча закрывает за Крисом дверь и глупо прислоняется к ней спиной, смотря на едва различимый в темноте силуэт.

У Криса широкие плечи.

Это единственная мысль, что вертится в голове.

Глупая и ничего не значащая.

– Прости, что так поздно, – голос у Криса глухой и простуженный. А фраза звучит двусмысленно. Том мог бы выбрать тот, который был бы почти невозможен, который так глупо романтичен... Но губы автоматически складывают слова:

– Ничего страшного. Я не спал.

– Все равно. Я не был вправе вот так вот заявляться.

– Раздевайся, Крис, – наверное, чересчур холодно выговаривает Хиддлстон, – я поставлю чай.

И зачем-то добавляет:

– Я рад, что ты приехал.

Хемсворт молчит. Судя по звуку и нервным движениям, он пытается определить, куда можно повесить куртку.

– Давай ее сюда, – Том протягивает руку, – я уберу.

Когда Крис передает одежду, Том случайно задевает его теплые, даже после улицы, пальцы.

– Может, включим свет? – в голосе у Хемсворта неловкость.

– Мне он здесь не нравится, – пожимает плечами Том, – слишком яркий.

А потом вдруг вспоминает, что это невежливо. Что он должен был сразу щелкнуть выключателем. Так было бы правильно. Так он поступал всегда, когда кто-то приходил.

– Извини, – Том вдавливает клавишу. И прихожую освещает яркий белый свет. Эти лампы полагались здесь по дизайну, предложенному стилистом. И Том так их и не сменил. Он и сам не знал почему. Наверное, это просто не имело никакого значения.

Теперь имеет?

Едва ли.

________________________________________________________________

Даже для меня сюжет принял интересный поворот. Естественно, все непонятные моменты, а их здесь довольно много, будут разъяснены в последующих главах, как того требует интрига)

Глава 10. «Ночь».

Кухню освещает холодный свет маленьких лампочек, пущенных по стене. Это почти подсветка, только чуть ярче.

Можно было, конечно, включить яркую лампу, которая осветила бы все пространство, не оставив теней, но... Том почему-то так и не щелкает выключателем. Он просто ставит чайник, достает заварку, попутно отмечая, что она почти закончилась. Но это не находит должного отклика в сознании. Оно просто фиксирует это без всякого намека на анализ.

Шуршат шаги, и пустота наполняется чужим присутствием. Хиддлстон усилием воли заставляет себя не вздрогнуть. Это ведь всего лишь Крис. Кто кроме него сейчас может быть здесь?

Хемсворт почему-то так и не заходит на кухню. Останавливается на пороге, облокотившись плечом о стену. И смотрит.

Нет, не так.

Смотрит.

Вот так будет верно.

И Том чувствует, как начинают подрагивать пальцы.

Накатывает мутное раздражение.

Интересно, Крис скажет что-нибудь? Или так и будет стоять? Что ему вообще здесь надо? Приехал помучить? Неужели мало было ему этого стыдного инцидента с пиццей и спонтанным, ничем неоправданным сексом? Тем более...

Черт!

Ложка падает на пол, разбивая напряженную неудобную тишину. И Том все же вздрагивает.