Идеальный (СИ)

– Мы не можем, – Хемсворт осторожно гладит худое плечо Тома. – Я уверен, что за тобой следят. Непонятно, почему с их стороны пока ничего не предпринимается.

– Такая ситуация, а я почти невменяем, – Том улыбается веселой открытой улыбкой, пугающей Криса еще больше, чем его безвольно опущенные руки и периодически меняющие цвет волосы, становящиеся то рыжими, то черными. – Скоро мне придется делать себе татуировки, как в том фильме. Только их содержание будет гораздо прозаичней.

– В фильме? – перевести тему сейчас было бы очень кстати.

– Да, – едва заметный кивок. – Я давно смотрел, но запомнил хорошо. Главный герой страдал потерей кратковременной памяти. Совсем как у меня. И чтобы не забывать делал на теле татуировки, – Том снова улыбается. На этот раз грустно.

Хемсворт ждет с минуту, надеясь, что он продолжит пересказ содержания. Но тот только тихонько барабанит пальцами по полу и молчит.

– Нам надо решить что делать, – Крис вынужденно возвращается к насущной теме. – Есть один человек, он, надеюсь, сможет помочь нам...

– Ты должен сначала помочь себе, Крис, – Том медленно поднимается. И Хемсворт думает, что у него точно затекли ноги. А музыкант продолжает:

– Поспи. Хотя бы несколько часов. Ты очень плохо выглядишь.

– Все хорошо, – Хемсворт тоже встает на ноги. – Тебе не о чем волноваться. Я выспался.

– Как хочешь, – Том равнодушно пожимает плечами.

– А тебе нужно поесть. Пошли, – Крис удивленно смаргивает, слыша в своем голосе командные нотки.

Том, видимо, тоже замечает новую интонацию, дергает уголком губы, некрасиво усмехаясь. И преувеличено вежливо кивает:

– Ты здесь главный.

– Прости, – Крис мягко касается губами лба музыканта. – Но ты и правда должен поесть.

Простреливает абсолютно неуместное в данный момент возбуждение. Он сжимает дрожащие пальцы в кулак и пытается мягко разорвать контакт, так, чтобы Том ничего не заподозрил.

А тот вдруг опускает ладонь на плечо Хемсворта, удерживает, не давая отстраниться. И шепчет:

– Чего ты боишься? Что я забуду?

– Том, я... – Хемсворт тяжело сглатывает, – если ты...

– Так сделай так, чтобы я не забыл, – последние слова Том проговаривает в самое ухо, обжигая дыханием.

Криса перетряхивает. Он вцепляется в плечи музыканта и несколько долгих мгновений смотрит в прозрачные глаза. А потом перехватывает его губы в жесткий, почти болезненный поцелуй.

Тома хочется. Хочется так, что темнеет в глазах только от одной мысли об этом. Целовать гладкую кожу, касаться пальцами...

Крис непослушными пальцами подцепляет майку Тома и тянет наверх. Стаскивает такую ненужную сейчас вещь и с хриплым выдохом прижимается губами к худой груди музыканта. Целует, лаская кожу. Хочется оставить свои метки везде. И на шее, и плече... Яркие следы, которые будут напоминанием. И Хемсворт озвучивает свое желание. Шепчет бессвязно, перемежая слова легкими поцелуями.

А Том подается вперед, запускает пальцы в волосы на затылке и выдыхает:

– Оставь... Крис, если хочешь, оставь...

И Хемсворт буквально впивается губами в светлую мягкую кожу. Плечо, шея... Снова плечо, грудь, живот... Боже, да!

Том выгибается у него в руках, стонет задушено.

Прикоснуться к острой вершинке соска, чуть втянуть губами – и Том, всхлипывая, подается вперед, льнет, явно пытаясь увеличить площадь соприкосновения.

– На кровать, – Хемсворт обнимает музыканта за талию и прижимает совсем близко. – Там будет удобней.

– Подожди, – Том как-то странно облизывает губы. – Я кое-что сделаю для тебя.

И опускается вдруг на колени, одновременно скользя ладонями по бокам Криса. Тонкие ловкие пальцы дергают молнию джинсов, тянут их вниз, спуская до колен вместе с бельем. Том бросает на буквально онемевшего Криса короткий взгляд и осторожно прикасается кончиками пальцев к почти болезненно возбужденному члену. Хемсворт вздрагивает, неосознанно опуская ладонь на затылок музыканта. А тот чуть подается вперед и обнимает губами головку с уже выступившей капелькой смазки. Именно обнимает. Нежно, мягко... И Крис глухо стонет, зажмуриваясь. То, что делает Том...

– Боже... – его хватает только на задушенный всхлип, когда Хиддлстон берет глубже, чуть сильнее сжимая губы. И эта несколько неумелая ласка лишает возможности связно мыслить. А Том как-то ласково поглаживает по бедру, словно успокаивающе. Словно уговаривая.

Перед глазами марево. Комната плывет, предметы – будто отражения в кривом зеркале. Внизу живота словно сворачивается в жгут болезненное возбуждение.

Грешно? Неправильно?

Крис глухо усмехается, аккуратно перебирая мягкие прядки волос Тома. И хрипло стонет, потому что язык музыканта с невероятно пошлым влажным звуком скользнул по головке, проходясь по спирали.

– Идем в постель, – Крис чувствует, что еще немного и...

Подхватывает Тома под мышки, поднимает на ноги. Прижимает к себе, целует в припухшие блестящие губы. Забирается ладонью за пояс его нелепых домашних штанов на резинке, оглаживает ягодицы, в который раз поражаясь гладкости кожи. Она словно шелковая. Словно ласкает пальцы...

Хиддлстон тихо выдыхает, сжимает пальцы на плечах Криса. Сминает ткань рубашки. И шепчет: