Идеальный топ (СИ)

— Та же фигня, — вздохнул Бэкхён. Потом встрепенулся и торопливо договорил: — По поводу сна. Насчёт ревнивости без понятия. Не пробовал. Только это… я никогда раньше… только с игрушками. Чуть-чуть. Это считается?

— Относительно.

— Глупо себя чувствую, — признался Бэкхён, вылакав чай. — Как будто на съёмках комедии. Завалился к почти незнакомому парню, наговорил уйму ерунды и готовлюсь к сексу. Мрак!

Бэкхён прижался щекой к столешнице. Потом блаженно зажмурился, когда его осторожно погладили по голове.

— В жизни у всех полно глупостей. Зато так интереснее жить. Ты пойдёшь домой или останешься?

— Останусь. В твоей кровати только.

— У меня нет кровати. Пока только матрас.

— Тогда мы пойдём ко мне.

Сначала пришлось всё же поискать ключи, после чего они кое-как спустились по лестнице, и Бэкхён порадовался встрече с родными ступеньками и дверью. Уже в квартире он торопливо объяснил Чонину, где и что, а сам заперся в ванной.

Четверть часа Бэкхён гипнотизировал взглядом собственное отражение в зеркале и пытался убедить себя, что это сон. Но статья висела дамокловым мечом над головой. Хотя статью он притянул за уши. Куда больше его беспокоило желание перейти Рубикон.

Бэкхён ещё минут пять загибал пальцы, подсчитывая всё, что ему в Чонине не нравилось. Потом пялился на один загнутый палец и пытался понять, что же тут не так и в чём подвох. Ну кроме трусов с претенциозной надписью, купленных мамой Чонина.

Мозги соображать отказывались, поэтому Бэкхён полез в воду, ну а когда вывалился из ванной и угодил прямиком в надёжные горячие объятия, обиженно буркнул:

— Я ненавижу твои трусы.

Чонин от неожиданности опешил, после осторожно кивнул.

— Ну ладно, что поделать… Я могу их спрятать и никогда при тебе не носить, пойдёт?

— А ещё у меня нет презервативов. — Бэкхён едва не плакал от отчаяния. — Только смазка.

— У меня есть, не волнуйся. С собой.

— Мне не по себе.

— Если ты…

— Очень хочется, — трагическим шёпотом признался Бэкхён Чонину в грудь, — но боязно. Теперь скажи, что я тряпка, жалкий и трусливый, и у тебя не стоит.

— Ты тряпка после перебора с коктейлями, но у меня стоит, — тихо засмеялся Чонин, взъерошив влажные волосы Бэкхёна на затылке. — До кровати дойдёшь? Я пока в душ метнусь, если ты не против.

Бэкхён кивнул и на ватных ногах поплыл в сторону спальни. Сначала просто плюхнулся на кровать, а затем подскочил, обдумывая план грядущего действа. Синий халат для соблазнения не годился, на его взгляд, поэтому он выдвинул ящик с нижним бельём и порылся там. Выудил льняные трусы с вышивкой и шёлковые на широкой резинке. Задумался, оказавшись перед сложным выбором. Ну а когда представил, как Чонин в порыве страсти полосует на лоскуты…

— К чёрту! — Бэкхён торопливо припрятал сокровище обратно и задвинул ящик, едва не прищемив себе палец.

Дальше воображение живо нарисовало Бэкхёну картину, как Чонин бросает его на кровать, падает сверху и принимается сдирать любимый халат…

Халат Бэкхён тут же сбросил и сунул под подушку на кресле. Потом сообразил, что на нём не осталось ни единой нитки, и заметался по спальне. Метался, пока не стянул с кровати простыню и не завернулся в неё. Вот так стало лучше — хоть какая-то уверенность.

Идти против ветра было страшно, но Бэкхён не хотел сдаваться. В конце концов, он пусть и с особыми пристрастиями, но мужчина. А раз мужчина повертел хвостом и сказал — надо делать.

— Твою мать… — проскулил Бэкхён в подушку. — Кто меня за язык тянул?

Но выглядеть в глазах людей в лице Чонина тряпкой очень не хотелось.

Бэкхён сполз с кровати, гордо выпрямился, подбоченился и постарался принять величественную позу.

— Я взял полотенце это вот, ты не против? — Чонин замер на пороге спальни, вопросительно глядя на завёрнутого в простыню Бэкхёна, застывшего со вскинутой рукой. Вопрос медленно растаял в тёмных глазах, и Чонин сложился пополам от приступа смеха. Он ржал себе, гад такой, а Бэкхён немо пялился на его плечи, спину и обёрнутые полотенцем узкие бёдра. Уже видел. До этого. Но сейчас смотрел как будто заново.

Ступни, лодыжки тонкие и мохнатые, ноги не такие уж и длинные, просто казались длиннее из-за узких бёдер и гибкости, крупные ладони с сильными и узловатыми пальцами, крошечные соски на широкой груди, ключицы эти, шея…

Вообще странно было осознавать, как круто одни и те же вещи могли меняться в зависимости от обстоятельств. Когда Чонин воспринимался чужим, и Бэкхён пребывал в дурном расположении духа, детали не имели значения. Но сейчас, когда Бэкхён решительно вознамерился переспать с Чонином, детали полезли на первый план.

Перед мысленным взором Бэкхёна настойчиво замигала зелёная лампочка напротив графы “немедленный допуск в святую постель Бён Бэкхёна”. И Бэкхён не знал, куда ему деть руки, потому что возникло дикое желание пощупать Чонина. Наверное, чтобы убедиться в его реальности.

Бэкхён зажмурился и даже прижал ладонь к сомкнутым векам для верности. Чёрт возьми, в его спальне торчал полуголый парень и ржал! Красивый полуголый парень, между прочим.