Идеи о справедливости: шариат и культурные изменения в русском Туркестане

Мухитдин Ходжа и люди, которых ему удалось привлечь на свою сторону, написали огромное количество документов. По всей видимости, казий легко убедил опекуна двоих малолетних детей Назиры-Биби известить русские власти, что все дело было сфабриковано без его прямого участия. Тем временем Назира-Биби уже успела написать в ташкентское управление жалобу, что некие подозрительные лица от ее имени подали прошение против Мухитдина Ходжи[925]. Данная жалоба была написана на чагатайском языке. Опекун же на русском языке составил документ, в котором объяснял, что все дело против Мухитдина Ходжи основано «на фиктивном прошении», написанном не самой вдовой, но некими неизвестными людьми. По утверждению опекуна, все наследники были довольны разделом имущества, который «был сделан правильно и согласно шариату». Данное прошение было подано начальнику Ташкента[926] и областному прокурору[927]. Здесь мы видим, что Назира-Биби, обычная жительница Туркестана, не являющаяся юридическим специалистом, смело утверждает собственную интерпретацию одного из аспектов исламского права.

Далее Мухитдин Ходжа взял инициативу на себя и написал прокурору объяснение (см. ил. 11):