Идем правее, на солнце, вдоль рядов кукурузы. История чудесного спасения глазами бортпроводника

По пути в столовую мы встретили своих коллег из другого отряда, приехавших нам на смену в командировку. Их реакция меня удивила. Они были какие-то сдержанные, немногословные. Мне показалось, что ребята не понимали, как себя вести с нами. Возможно, считали нас виновными в происшествии, поскольку подробностей на тот момент было известно немного. Но это лишь мои предположения.

Есть нам почему-то не хотелось. Помню, что я взяла со стола компот и винегрет. Последний даже не доела. Поднявшись в номер вместе с Надеждой, мы выглянули в окно и буквально остолбенели. Во дворе толпились люди с камерами и микрофонами. Все вместе они с трудом могли разместиться на специально отведенной для них площадке. Подготовка к нашей первой пресс-конференции была в полном разгаре.

Никогда раньше я не видела столько представителей СМИ в одном месте. Нам стало слегка не по себе. Мы видели, как группа журналистов «атаковала» наших коллег, которые собирались ехать на работу в аэропорт. Эти ребята нам рассказывали впоследствии, что у них пытались узнать подробности о нашем экипаже и личной жизни. Такая настойчивость заставляла нервничать еще больше.

Представитель авиакомпании собрал нас в номере Дамира Юсупова. Здесь он дал всем напутствие перед выходом. Если подытожить все сказанное, нам предлагалось улыбаться и молчать. Все нужное скажут за нас. Никто не возражал, поскольку не было ни сил, ни желания выступать после событий того дня.

Честно говоря, я плохо помню то первое наше совместное интервью. Было шумно. В памяти все осталось как в тумане. Любой желающий может найти видео с нашим первым выступлением в Интернете. Весь экипаж, кроме Дамира Юсупова, стоял, улыбался и молчал. С того момента Дамир взял над нами своеобразное шефство и «отдувался» за всех перед микрофонами и телекамерами. Так продолжается до сих пор. Не помню, сколько длился наш выход, но в какой-то момент представитель авиакомпании сказал, что пресс-конференция окончена, и мы вернулись в гостиницу.

Однако число журналистов не уменьшалось. Когда через час за нами приехал автобус, чтобы отвезти в аэропорт, пришлось протискиваться через толпу корреспондентов, и каждый желал взять у нас интервью. Не готовые к такому пристальному вниманию, мы желали провалиться сквозь землю. Минутная дорога от отеля до автобуса мне показалась вечностью.

Наш экипаж вылетал домой из аэропорта Домодедово. Путь на автобусе занял примерно 40–50 минут. И вроде все встало на свои места. Как прежде, та же дорога, тот же шансон и уже ставшие родными лица ребят. Но это было обманчивое спокойствие. В этот момент родственники и друзья моих коллег пытались дописаться и дозвониться нам. Оказалось, не удовлетворенные коротким пресс-подходом с нами, журналисты добрались до них. Корреспонденты пытались взять интервью у родных и близких, стучали в двери и караулили в подъездах. Но наши телефоны были недоступны. Думаю, в тот момент мы заслужили хоть несколько минут покоя.

Нечего и говорить о том, что наш экипаж не был готов к мгновенно обрушившейся на нас всероссийской славе. Впереди будет еще много интервью с журналистами ведущих СМИ, выступлений на федеральных каналах, в том числе в программе «Вечерний Ургант», поздравление от Президента. Мы станем более раскрепощенными и подготовленными. Но в тот день все, чего нам хотелось, это где-то скрыться и обдумать события, изменившие наши жизни.

В пути мы больше всего переживали за Георгия Мурзина. В больнице у него выявили какую-то травму и одели в корсет. Автобус трясло на неровной дороге, но второй пилот стойко терпел и не подавал виду, что ему больно. Больше всего он переживал, что его могут не допустить к полетам. Странно устроен человек. Несколько часов назад буквально чудом спасся от гибели – и вот уже переживает, что не сможет вернуться в небо.

Аэропорт Домодедово гораздо больше Жуковского, и нам удалось затеряться в толпе. На наше счастье, тут не было журналистов. На нас никто не обращал внимания. Представители авиакомпании забронировали нам места до Екатеринбурга. Ожидая посадки на рейс, мы столкнулись с коллегами из нашей компании. Я очень благодарна им за то, что они не задавали вопросов, а вели себя сдержанно и спокойно.

Мне удалось снова позвонить маме. Она уже успокоилась. Мы поговорили. Я сказала, что скоро, возможно, приеду в отпуск. Тогда как раз решался вопрос, чтобы отпустить нас на несколько дней для реабилитации. Это был мой первый в авиакомпании летний отпуск. Я знаю, что многим коллегам не понравились наши незапланированные «каникулы», потому что и так немаленькая нагрузка легла на их плечи. Но мы ничего не могли поделать, поскольку решение принималось не нами.