Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1

«Теперешние рецензенты очень мало считаются с тем, что написано, и нимало [не] сумневаясь, приписывают автору все, что хотят. Вот пример: рецензия в “Литгазете” на книгу Проппа. Пропп писал о том, что фольклор “не отражает действительности непосредственно”, а более сложным путем. Боясь, чтоб его не поняли неправильно, он заставил слово непосредственно отпечатать чуть ни не аршинными знаками, – и все-таки невежественный мальчишка, который писал рецензию, упрекает его в том, что, по его мнению, ф[олькло]р не отражает действительности.

Из сплошных передержек, искажений, а порой и выдумок состоит статья Сидельникова обо мне. В ней нет ни одного слова правды; даже более того, обращено против меня все, что введено в науку мной и стало ее прочным достоянием после моих работ: место в фольклористике Добролюбова и Чернышевского, новое понимание фольклоризма Белинского, мысль о связи истории науки о фольклоре с историей общественного движения, – все это впервые установлено мной. Статья имеет настолько клеветнический и лживый характер, что вызвала общественный протест. Московские фольклористы написали коллективное письмо по этому поводу в редакцию “Лит[ературной] газ[еты]”, сообщив копию в ответственные и авторитетные организации. Я еще не знаю текста этого письма.

Статья Сид[ельнико]ва появилась во время моей болезни, и моими домашними и друзьями был устроен вокруг меня буквально “заговор молчания”. Я ознакомился с ней всего лишь несколько дней тому назад. ‹…› В то время, действительно, она подействовала бы на меня удручающе, а теперь… можно уже вполне отнестись спокойно и философски. Да и Вы сами понимаете, я не мог быть не затронут – все крупные и ведущие специалисты охамлены (Шишмарев, Эйхенбаум, Алексеев, Булаховский, Жирмунский, Гуковский и т. д.). – Вы знаете: раз дорога показана, всегда найдутся желающие по ней идти, – какой великолепный простор для сведения личных счетов! Самое скверное, что книга вышла как раз в эту пору. Наверное, рецензия Сидельникова разохотит выступить кой-кого из моих “друзей” ‹…›.

В провинции, конечно, резонанс таких выступлений очень значителен, – у нас это звучит не так. Мих[аил] Павл[ович] все время порывается уйти из деканов, – Вы же понимаете, как это мешает своей работе – теперь ректор был уже готов его отпустить, но встала опасность: как бы этот уход не был истолкован как снятие после речи Фадеева и статьи в «Лит[ературной] газ[ете]». Решили так: из деканов М[ихаил] П[авлович] в октябре уйдет, но получает назначение на пост директора филологического института при Унив[ерсите]те. Т. е. по новому положению это означает руководство всей научной деятельностью факультета, в том числе и аспирантурой, которая, кажется, целиком передается теперь исследоват[ельски]м институтам при фак[ультет]ах. В нашем Унив[ерсите]те основано их теперь несколько: филологический, исторический, востоковедческий и т. д.

А на пост декана усиленно ищут кандидатов. Чуть ли не каждого умоляют. Одно время была надежда на Мещанинова, но Ив[ан] Ив[анович] – ныне член Правительства; потом шла речь о Бархударове. Думали о Пиксанове – но он тяжело болен. Сейчас прочно стоит кандидатура академика В. Ф. Шишмарева. Но едва ли он согласится – хотя еще и не дал окончательно отказа»[1656].