Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1

Рубен Александрович Будагов (1910–2001), лингвист-романист, оставался деканом филологического факультета до 1948 г. и был вполне нейтральной фигурой. О. М. Фрейденберг дала ему следующую характеристику:

«Деканом у нас был Будагов, человек еще молодой, сугубо корректный и красивый, порядочный, объективный. Но трусость парализовала его. Он дрожал перед начальством от ног до головы. У него не было ни организаторских, ни административных способностей, и никаким авторитетом он не пользовался даже у уборщиц. Секретарши пели о нем “мальчик резвый, кудрявый, красивый, не пора ли мужчиною стать?”. Этот человек возглавлял факультет»[1660].

А. Н. Веселовский развенчан, но не все это поняли

26 июня 1947 г. в вечернем выпуске «Последних известий» сообщалось:

«Завтра в Москву на пленум правления Союза советских писателей СССР выезжает делегация ленинградских писателей. В составе делегации поэт Александр Прокофьев, прозаик Михаил Слонимский, критик Валерий Друзин, драматург Леонид Браусевич. На пленуме с докладом “Советская литература после постановления ЦК ВКП(б) о журналах ‘Звезда’ и ‘Ленинград’ ” выступит генеральный секретарь Союза советских писателей СССР Александр Фадеев»[1661].

Суть этого выступления Фадеева изложена выше, при описании кампании по низложению А. Н. Веселовского. 1 июля состоялось заседание парткома ЛГУ, посвященное идейному воспитанию; на нем ректор А. А. Вознесенский поделился предчувствиями по поводу надвигающейся идеологической волны:

«Перед нами стоят очень большие задачи по идейному воспитанию кадров. Вы знаете, как партия относится к этим вопросам. Сейчас в “Культуре и жизни” и в докладе тов. Фадеева на пленуме говорится о наших филологах – Алексееве, Эйхенбауме, Шишмареве. Вы знаете, что их школа сейчас признана неправильной, а они ученики Веселовского. Значит, могут быть всевозможные непонимания, неправильные взгляды и нам нужно быть готовыми встретить их и правильно ориентировать товарищей. На факультете может начаться паника, совершенно ненужная и отражающаяся на работе»[1662].

4 июля Б. М. Эйхенбаум записал в дневнике:

«Замечательное выступление Фадеева на пленуме. Александр Веселовский – дурак, а его ученики – попугаи. Вообще, № “Лит[ературной] газеты” от 29 июня – сплошной восторг. Кажется перехватили. Академия Наук завопит и Фадееву придется “вторично в третий раз” посторониться»[1663].

Обращают на себя внимание постоянные надежды Бориса Михайловича на благополучный исход – им не суждено было сбыться.

Получив очередной номер «Литературной газеты», он записал 11 июля: