Идеология русской государственности. Континент Россия

Мы находимся на пути к пониманию и установлению нужного нам баланса экспорта, импорта и внутреннего производства. Если мы обратимся к хозяйственной истории России конца XIX и начала XX веков, то можем сильно удивиться, осознав, насколько картина экономических конфликтов того времени, собственно и породивших революцию, похожа на сегодняшнюю. Русские купцы и промышленники, выросшие из внутреннего производства и потребления (текстиля прежде всего), более всего пеклись о защите внутреннего рынка от импорта из стран, где соответствующая промышленность и сбыт получили опережающее развитие. Политика Александра III полностью соответствовала этим чаяниям. В ответ купечество не скупилось на верноподданнические проявления, всячески поддерживало и продвигало славянофильскую риторику. Но у российского «бизнеса» был и другой родовой источник, который можно охарактеризовать как крупный рентный, в конечном счёте – финансовый капитал. Те помещики, которые оценили перспективы реформы Александра II, скупали земли и наживались на экспорте зерна. Экономически продвинутое дворянство сообразило, что импорт западного капитала в Россию станет одним из ресурсов промышленного роста и можно обогатиться уже на проценте от самого этого финансового импорта, создавая на его базе банки, которые имеют гораздо больше шансов выжить и вырасти, нежели создаваемые вскладчину кредитные союзы и банки купечества и отечественных промышленников. Эти капиталисты-рантье имели куда более разветвлённые и укоренённые связи в царском окружении и правительстве, чем выросшее из крестьян самодеятельное предпринимательство, русский промышленный капитал. Пока престол удерживал равновесие в покровительстве обеим ветвям русского делового сообщества и их способам обогащения, российское хозяйство и экономика активно развивались.

Однако с началом царствования Николая II ситуация кардинально изменилась. Так или иначе, престол перешёл к однозначному приоритету в обслуживании интересов крупного рентного, финансового капитала. Толчком к этому решению послужило введение Германией заградительных ввозных пошлин для русского зерна, объясняемое недоступностью для германских товаров внутреннего российского рынка. И без всякого предупреждения для русского купечества и промышленников для Германии было сделано исключение из общего таможенного тарифа (1902). Представляется, что дело было не только в германском экономическом вопросе. Последовательно возраставшая степень влияния финансовых – банковских и экспортных – кругов на власть достигла критического уровня, и, по сути, престол утратил позицию «над схваткой», сросся с этой ветвью капитала. Введение николаевского (Николая II) золотого рубля было мерой, прямо направленной на включение России в мировую, то есть западную, финансовую систему.

Было и другое – абсолютно современное нам – требование престола и правительства к русскому предпринимательству. Оно прямо вводило в оборот социалистический принцип организации хозяйства без всякой передачи государственной власти труду. Самодержцы хотели, чтобы внутренний «бизнес» вёлся социально ответственно, чтобы русские предприниматели сами обеспечивали «социальный пакет» своим работникам, строили жильё, школы, больницы, обеспечивали выплаты по несчастным случаям на производстве. Старообрядческая часть купеческого сословия сама создавала такие «социально-производственные» системы хозяйствования – для своих, но и они, и большинство купечества было против подобного «корпоративного социализма» для всех и требовало, чтобы такие социальные обязательства несло на себе исключительно государство.