Иди и жди морозов

Какой-то Р. отправил хранителю из приюта девочку, как ребенка Эллениале. Сомнительно, чтобы она когда-нибудь узнала, кто такой Р., разве что отправится за горы и найдет приют Малакита в каком-то городе… Но где искать? И что если Малакит – это не человек, а божество, покровитель десятков приютов в десятках городов?

Она устало вздохнула, потирая ладонями лицо.

Ребенок Эллениале, гремело у нее в голове.

Низкий магический потенциал.

Кровь Эллениале вернется и будет умолять, чтобы воды замерзли.

Это все было каким-то неправдоподобным. Могла ли идти речь о ней? Она всю жизнь провела здесь, в Горах Севера. Не хотела становиться ничем большим и, что удивительно, при мысли о своем таинственном происхождении она не чувствовала волнения, лишь легкое разочарование. С одной стороны, у нее и так много проблем, и ей не нужен мир за горами. А с другой, то, что она прочитала, давало ей тень шанса на возвращение Да Верна. Только вместе с ним вернутся и другие…

Она снова вздохнула и перевернула страницу, испещренную результатами исследований, которые хранитель проводил над ребенком. Глядя на количество восклицательных знаков, он был в восторге от результатов. К сожалению, для Венды они были абсолютно непонятны. Хранитель вывалил на нее знания, опыт из множества областей, в которых он разбирался, и заметки делал для себя, без каких-либо описаний или объяснений. Одиночные слова, записанные иногда сбоку страницы или просто посредине, обведенные кружочком и помеченные восклицательными знаками, ему говорили о многом. Ей – ни о чем.

Уставшая и разочарованная тем, как мало знала о человеке, который ее воспитал, она легла спать, чтобы следующее утро снова начать с чтения.

Она наткнулась на рецепт мази, состав которой хранитель не хотел ей раскрывать из-за опасности самой травы и побочного эффекта мази. Наконец она его узнала.

Потом кто-то другим характерным почерком на вклеенном клочке бумаги нацарапал указание, касающееся дороги в горы. Оно звучало живописно:

«Полдня шагать вверх по ручью, аж до деревни над темно-синим озером. Где даже днем слышен волчий вой, там находится Волчья Долина».

В странном описании снова отмечено несколько ключевых слов и даны комментарии. Хранитель, похоже, справился с запутанными указаниями, потому что уже на соседней странице написал: ВОЛЧЬЯ ДОЛИНА – ДНЕВНИК ПЕРВОГО ПОХОДА.

Сколько было таких походов – неизвестно, но Венда разволновалась: следующие записи приняли вид путевых записок.

«Через три месяца я добрался до долины, – говорила первая из них.

Что за место! Идеальное для экспериментов, полное чудовищ. Оплот старых верований. Первая информация о волкарах (тут их так называют). Последних видели зимой. Ребенок болеет. Если ее иммунитет не начнет сопротивляться в течение двух дней, начну лечить».

«Хорошо он обо мне заботился, – подумала она с горечью. – Хотя я была для него ценной добычей. А может, это был один из его экспериментов? Похоже, вся моя жизнь была одним большим экспериментом».

Следующие записи подтвердили ее горькую мысль. Хранитель писал исключительно про Венду, но она интересовала его только как объект исследований.

Чего именно он ждал от нее?

Более десятка лет совместной жизни разместились на шести страницах книги, четыре из которых написаны за первые два года после прибытия. Потом хранитель утратил желание описывать свой великий эксперимент для потомков.

А может, обжился тут? Может, полюбил жителей? Неизвестно. Ни словом он не упоминал об избрании его хранителем или о каком-либо чудовище, с которым боролся. Не писал о людях, которых защищал, или о приятных семейных моментах, которые они провели вместе. Потому что были и такие. Но, как оказалось, одна вещь заслуживала увековечивания – эксперимент, которые должен был сделать хранителя бессмертным.

Последнюю запись он сделал весной этого года.

«Удалось! Все указывает на то, что Последний вернулся в горы. Ожидание приближается к концу. Кровь Ребенка привлекает его, и рано или поздно он приблизится к ней. К тому времени я должен быть готов».

Она наморщила брови.

Готов к чему? Что, собственно, он хотел закончить?

Книга не раскрывала, удалось ли ему разработать заклинание, использованное Эллениале, или он хотел применить его, чтобы получить бессмертие Да Верна, или сначала хотел воспользоваться им и Вендой, чтобы призвать волкаров из-за Синих Вод, а лишь потом повторить подвиг волшебницы. Он был неглуп, не рисковал, чтобы кто-то не узнал слишком много и не украл его бессмертие, если бы нашел книгу. Самый главный план был в его голове и вместе с ним сейчас покоится на Кладбище Проклятых. Потому что именно туда привел его эксперимент, которому посвятил не только свою жизнь, но и ее.

Кровь Ребенка привлекла последнего из волкаров, хотя никто из них не знал о предсказании. Они были предназначены друг другу с самого начала, с тех пор, как ее мать более ста лет назад уничтожила всю его расу.

Одна мысль про Да Верна возвращала боль.