Иди на голос (СИ)

— Бродячий певец, значит… — сморщил нос Летард. — Чудно, однако, получается: здесь у нас ни харчевен, ни рынка — а тебя к нам нелёгкая принесла?

— Да.

— Что — да? — заорал Летард, наливаясь свекольной краснотой. — Что — да?

— Меня принесла нелёгкая.

Воевода положил руку Летарду на плечо — в самое время: Лейле показалось, что тот готов выхватить меч и зарубить незнакомца.

— Имя?

— У меня его нет.

Летард закатил глаза, как от зубной боли, но воевода с каменным терпением продолжал:

— Как-то же тебя называют?

— О, по-разному. Кто как.

— А сам ты себя как называешь?

Тут юноша впервые улыбнулся:

— А я сам с собой не разговариваю, воевода.

— Откуда знаешь, что я воевода?

— Так ты же допрос ведёшь. И всем тут указ.

— Знаешь что, игрун лютневый, — снова заговорил Летард, — по-моему, заврался ты. А ну говори, кем заслан?

— Я никем не заслан, я пришёл по собственной воле.

— Чем докажешь?

— Ничем не докажу, потому что не могу. Но если ты не веришь моему слову, ты и десяти послухам бы не поверил.

— Не зарывайся, малец, — прошипел Летард, поднося факел почти к самому лицу юноши. — Леший тебя знает, что ты за птица, но меча у тебя я не вижу, а мой — при мне!

Лейла беспокойно нахмурилась. Какая-то мысль настойчиво скреблась в голове, как мышка в подполе, что-то вертелось на языке — но вот что, хоть убей, она понять не могла. Что-то странное было в лице этого юноши и в том, как он уставил глаза на танцующий перед ним огонь факела — не отводя взгляд и не щурясь.

— Да он же слепой! — вдруг ахнула Лейла.

— Что-о? — недоверчиво протянул Летард. — Болтаешь…

— Да нет же, точно! — почуяв, что его гнев начинает остывать, Лейла вся напряглась от желания убедить. — Вот, поглядите…

Она бесшумно отошла подальше в сторону и уже оттуда позвала:

— Певец! Эй, певец!

Юноша повернулся на зов — но сомнений быть не могло: он смотрел мимо Лейлы на добрых несколько локтей.

— Притворяется… — опять нахмурился Летард.

Он снова приблизил с факелом, и в тёмных глазах бродяги отразились два крошечных пляшущих огонька.

— Глаза-то ясные. Ни бельма, ничего.

— Давно ты ослеп? — вопросил молчавший до сих пор воевода.

— Очень.

— Как же ты ходишь без провожатого?

— А как ты, воевода, живёшь без крыльев? У кого никогда не было глаз, тому они не нужны.

Летард переглянулся с воеводой, точно спрашивая на что-то позволения. Воевода едва заметно кивнул.

— Ладно. Считай, что тебе поверили. Можешь остаться.

— Благодарствую.

— Ступай к костру.

Юноша послушно подошёл к огню и замер в ожидании позволения сесть.

— А вот ты и попался! — возликовал Летард. — Как же ты костёр отыскал, а?

Певец улыбнулся:

— Для этого глаз не надобно. Тепло от него, как из печки. И сучья трещат.

Летард выглядел уязвлённым.

— Добро. Садись.

Бродяга нашарил один из стоявших у огнища чурбаков, но не успел он присесть, как Летард точным пинком вышиб из-под него деревянный кругляш. Не ожидавший этого юноша брякнулся оземь. Лейла, не сдержавшись, охнула. Солдатня вокруг захохотала.

— Не реготать! — рявкнул Летард, и смех стих. Лейла до боли закусила костяшки пальцев, чтобы язык не побежал впереди ума: только жалобливой бабы тут сейчас не хватает.

— Вставай, — приказал бродяге Летард, протягивая ему пятерню. — Да вот она, рука-то!

— Зло ты пошутил, воеводин помощник, — заметил юноша, берясь за предложенную руку и с трудом поднимаясь с земли.

— Ну не серчай. Теперь вижу: не врёшь. Садись. Да садись, садись, не обижу больше!

Юноша сел.

— Куда б его, воевода?

— А что ты умеешь? — обратился воевода к гостю.

— Что прикажешь, то и умею.

— Ясно, — поморщился воевода. — Лейла!

Та метнулась вперёд молчаливой тенью.

— Принимай помощничка.

«Да какой же он помощник, воевода-батюшка?» — хотела воскликнуть Лейла. Это же надо, глупость такую удумать: слепого к кухне приставить! Не ровен час, он либо себя зарежет, либо вместо зайца в похлёбке сварится!

Лейла уже набрала воздуху в грудь, чтобы выпалить всё это единым духом — но посмотрела на непрошеного помощника и вдруг осеклась. Ох, лишенько, худой-то какой — того и гляди, косточки кожу прорвут. Видать, не шибко много ему за песни платили. А у неё лишний черпак похлёбки всегда найдётся.

— Благодарствую, воевода.

Юноша повернул голову на её голос. Под взглядом невидящих глаз Лейле стало не по себе.

— Ты Лейла, да?

Лейла кивнула, потом спохватилась и добавила:

— Да.

— Спасибо, что не гонишь. Не бойся: я сильнее, чем думаешь. Что скажешь — всё сделаю.

— Лейла!

Ох, лишенько! Да что же с воеводой сегодня такое: за вечер назвал её по имени больше раз, чем за всю последнюю луну.

— Да, воевода?

— Бери Андриса и Альвина. Скажешь — я велел. Женщину в шалаш, да устройте её поудобнее. И укройте потеплее.