Иду на свет

И ей категорически пофиг, что для кого-то это может выглядеть странным.

Она мурчать готова из-за того, как приятно получать от неё ласку. Даже в двадцать с хвостиком. Даже когда ты без пяти минут замужняя и вполне самостоятельная.

Ведь она навсегда останется «Сантушей».

Которая замирает, чувствуя, как мама гладит по голове. Это ни с чем не сравнится.

* * *

Вчера у Лены был День рождения. Они с Данилой вернулись из Барселоны чуть заранее. Санта успела купить подарок. Данила — дорогущее шампанское и шикарный букет.

Вечером их ждали в доме Щетинских. Здесь снова был накрыт стол. Немножечко гостей. Среди которых — впервые — Альбина и маленький Данечка.

Санта рассказала о внуке Петра маме не сразу и только после разрешения Альбины. Сама-то знала, что реакция Елены будет более чем теплой. Вменяемой. Но и страх Али тоже понимала.

Но маленького «Иила» невозможно ассоциировать с моральным уродом-отцом. При первом взгляде на него — воспоминания о родном дедушке.

Наверное, именно знакомство с ним стало для Лены главным подарком. Даня Примеров привлек больше всего ее внимания. Влюбил в себя так же, как ранее Санту.

На многозначительный взгляды Альбины в этой связи Санта реагировала привычно — отмахивалась и шикала. И без намеков понятно, что её беременность может осчастливить разом многих. Но ей бы ещё немного времени для себя…

Вечер пролетел одним мигом за разговорами, вкусной едой, немного танцами. Преимущественно — Санты и Данечки. Старший, как и в Барсе, танцевать не захотел.

Правда и смотрел в этот вечер не так. Сыто будто. Спокойно. Непроизвольно напоминая о том, как хорошо им было вдвоем в Барсе.

А ещё, что по приезду Санта тут же получила логичное предложение: «переезжай ко мне».

Оно не было неожиданным. Оно даже не меняло ничего толком. Понятно, что она переедет. Не сейчас — тогда через два месяца, когда женятся. Но у неё всё равно сердечко затрепетало. Горло сжалось. Стало страшно немного… Но она смело ответила: «да». Потому что трусихи больше нет и в помине. Она перестала бояться потенциальных ужасов, которые никогда с ней не случатся.

После того, как Данечка с Алей были усажены в такси, мамины подруги и бабушка разъехались, посуда погружена в посудомойку, а остатки еды, которые не удалось впихнуть гостившим, спрятаны в холодильнике, Санта собиралась тоже попрощаться, уехать вместе с Данилой.

Не почему-то, а как-то просто…

Но мама попросила:

— Одолжишь мне эту крошку ненадолго? — у Данилы.

Удивив и Санту, и его…

Чернов с улыбкой согласился, конечно… А Санта одновременно обрадовалась и загрустила. А ещё задумалась. Ведь степень её привыкания к тому, что они с Данилой — неизменное целое — незаметно достигла пугающих величин. Они везде вместе — это уже аксиома.

Провожала Данилу, долго обнимая и подставляя губы поцелуям так, будто не на ночь, а минимум на неделю расстаются.

Возвращалась в дом в припрыжку, потому что напоследок он между делом окрылил.

— Надо было сегодня жениться… — Бросил замечание, ухмыльнулся в ответ на взгляд с сомнением…

— Дата хорошая…

Напомнил то, о чем Санта как-то вдруг забыла то, что было чертовски важно все годы молчаливой безответной любви.

А дата ведь правда хорошая. И мама была бы рада не меньше, чем встрече с Данечкой.

Но это уже неважно.

Пятнадцатого апреля или шестнадцатого июля — какая разница? Счастье ведь неотвратимо…

А сейчас — по-особенному ощутимо. Волнами разливается по телу вместе с движениями маминых рук — от макушки вниз. С тем, как всё плотнее укутывает аура её неповторимого уютного тепла… Санта ныряет в ощущения, чувствуя, что ещё немного — и уснет.

— Просыпайся, Сантуш…

А потом вздрагивает, потому что мама прижимается к её щеке губами, по попе хлопает — легко-легко…

— Завтракать давай… Я тесто на блинчики сделала…

Лена встает с кровати под тихие дочкины хныки и собственный тяжелый вздох. Обе знают: она тоже с радостью бы до обеда лежала. Но зачем-то спешит на кухню.

Отходит к двери, оттуда смотрит с улыбкой, как Санта начинает шевелиться. Потягивается. Садится. Головой крутит. Глаза трет…

— В душ и спущусь…

Обещает, улыбается снова.

А стоит Лене скрыться за дверью — действительно плетется в ванную, хоть и есть желание немного смухлевать. Завалиться под одеяло и дать себе ещё пять минуточек.

Но мамино доверие предавать нельзя, поэтому…

* * *

На блюде — кружевные, пахнущие кокосовым маслом блинчики с хрустящими бортами. За окном — яркое солнце и сочная зелень.

Санта сидит за столом, складывая уже третий блин треугольником, чтобы потом решать — сметана, варенье или есть так…

Рядом с ней лежит телефон. Он же вспыхивает.

Это Данила.

Она спросила, как у него дела. И вот ответ:

«Вернулся из спортзала. Тебя во сколько забрать?»

Пальцы тянутся к экрану. Хочется написать: «Можно прямо сейчас». Но она сдерживается. Поворачивает голову, скользит взглядом по профилю мамы, которая перетирает бокалы…

Та улавливает внимание дочки моментально, тоже смотрит. Тоже с улыбкой…

— Сбежать уже хочешь? — мысли читает, кажется…