Идущий вопреки

Лейнус не отрывал от меня взгляда. Он скрестил руки на груди. Самый очевидный жест, что назывался «замо́к». Замок невидимой двери между собеседниками. Я сделал вид, что не обратил внимания на это и молча смотрел ему в глаза. Лишь бы не отвести взгляд…

— Что ж… Водички? — неожиданно спросил Лейнус. Он встал. Быстрым шагом подошел к столешнице напротив моей кровати и наполнил холодной родниковой водой чарку из стоящего там кувшина. Я успел заметить, что кувшин был мокрым. Его поставили здесь совсем недавно. Скорее всего сам Флест об этом позаботился. Он протянул мне кружку.

— Спасибо, нет, — я улыбнулся. Он меня недооценивает или хочет показать, что недооценивает? Мое пересохшее горло маскирует интонацию. Отсутствие слюны во рту не позволит машинально сглотнуть, выдавая себя.

— Выпей, пожалуйста, — улыбка на его лице стала меньше. Я понял, что это был не жест заботы. Я взял чарку и приложился губами. Сделал глоток. Вкусная холодная вода как будто бы мгновенно впиталась в пережжённый песок, не успев даже проглотиться. Я хотел выпить все, но не стал. Глубоким ровным дыханием я все еще смогу…

— Хватит со мной играть, Бес, — металл в голосе учителя, как я и думал, все еще внушает трепет. Откуда такие люди берутся? Я выпил всё до дна. По телу прошлась оздоровительная прохлада. Дышать стало легче. «Кто еще с кем играет», — упрекающе подумал я.

— С твоего позволения, я продолжу, — учитель забрал у меня из рук чарку, предварительно заглянув внутрь. Убедившись, что там пусто он положил ее на стол. — За время пребывания здесь, ты привязался к этим людям. Жалел ведь их, да, Бес? Решил сам усложнить себе задачу. Ничего же не поделаешь, раз руки связаны законом. То, что закон этот лишь рекомендательный как-то сразу выпало из головы, да?

Слова Лейнус, как ледяные плети, хлестали по вискам. Скорее всего, скулы мои заиграли на желваках. Я быстро взял лицо под контроль, но было поздно. Человек напротив меня вздохнул.

— Даже на изуродованном лице видно, о чем ты думаешь, — лицо Флеста было непроницаемым. Он не переставал улыбаться, даже вздыхая. Совершенно не мой уровень. Пока что. — Продолжим. Ты понял почему я здесь?

— Догадываюсь, — ответил я, стараясь ничем не выражать свое волнение. — Что-то произошло… Один кавасар не должен проводить зачистку. Вы отправились в путь сразу же. Скорее всего с вами еще несколько кавасаров. Но вы не успевали… Поэтому вы или кто-то другой принял отчаянное решение… Провести зачистку силами одного единственного неопытного кавасара?

— Верно. Ну это очевидно, не правда ли? Хорошо, что это объяснять не пришлось, — протянул Флест, затягиваясь дорогим табаком. Очень уж дорогим. Хашаарский ствинк — золотой за унцию. Такое курят короли. — И почему ты жив?

— Вы пришли… какое-то время назад. Вы поняли, что я почти все уже сделал и не вмешивались. Скорее всего следили… где-то полдня, — в голове отчаянно выстраивалась картина происходящего. Вот значит оно как. — Потом вмешались… Почему только так поздно? Моя рука?..

— Вопросы, Бес… — указательный палец Лейнуса взлетел вверх. Он заулыбался шире. — Давай вопросы буду задавать я. Хорошо?

— Нет, не хорошо, — холодно ответил я.

Бровь учителя взлетела вверх. Я старался говорить предельно спокойно:

— Я выполнил задание совершенно не моего уровня, и за это вы мне поставили метку. Вы могли избавиться от клаахата, который еще оказался и кадавраном, но вместо этого смотрели, как меня потрошат заживо. Теперь я без руки и глаза… И эта срочность… Зачем, черт вас побери, понадобилось зачищать таверну в такой дыре?! — на последних словах спокойствие моё дало трещину.

Пауза…

Флест долго смотрел на меня выразительными карими глазами. Пепел слетел на дощатый пол с курительной палочки. Он отвел от меня взгляд и достал маленькую железную коробочку из заднего кармана кожаной куртки. Открыл, аккуратно положил в него то, что осталось от бумажной штуки с табаком. Закрыл, положил обратно в карман.

— Иногда эмоциональностью можно добиться результата. Например, как сейчас, — улыбки на лице учителя не было. — Но считай это моей прихотью, пожалуйста. Ведь чаще всего это чревато неприятностями и сложностями. С таким же успехом, я мог бы поставить тебе сейчас третью метку за твою дерзость. Ты уверен, что правильно расставил приоритеты, когда выражал свои эмоции? Стоит ли информация того?

Лейнус был совершенно прав. В Академии к лутарам относились не очень строго, но за это они расплачивались много позже. К Хронистам отношение было творческим и терпимым — для них был отдельный свод правил. Ничего предельно особенного. Все это лишь отдельные иерархические слои. Кавасары же — совершенно иной уровень. Дисциплина в этой сфере деятельности означает всё.

— Я прошу прощения, Лейнус, — извинился я, неотрывно глядя в карие глаза.