Идущий вопреки

Кладка была очень старой, проломы в стенах зияли то там, то тут, оголяя чёрную почву. Из одного такого пролома по камню стекал небольшой ледяной ручей подземных вод. Если бы не грунтовые массивы, что удерживали со всех сторон эту башню, то она давным-давно бы обрушилась под собственным весом. Тем не менее, такая пустая полость под землей кажется мне совершенно ненадежным фундаментом для всей богадельни.

Лестница закончилась, и я ступил наземь. Здесь не было рукотворного пола или хоть какой-нибудь брусчатки: вся нижняя часть башни уходила дальше — в земляные глубины. Оглядевшись, я смог разглядеть большое темное пятно на одной из стен. Замедлив ритм биения своего сердца, я бесшумно подошел поближе. Огромное отверстие в стене, представляющее собой своеобразный проем для прохода куда-то туда — вглубь. Рядом с этим входом или выходом, на стене был прикреплен держатель для факела. Осмотрев его внимательнее, я понял, что закрепили его совсем недавно — внешне он казался совершенно новым, словно только что вышел из кузнечного горнила.

И что же это за лаз то такой? Может ли быть, что здесь действительно какое-то прикрытие для контрабандистов, а этот проход тянется далеко за пределы города? Курц же говорил, что ночью что-то перевозят постоянно. Похоже, что истина где-то рядом.

И самое важно. Знал ли об этом Лейнус? Может быть, правильнее было бы сейчас попробовать рассказать ему о моей непонятной находке, но… Предчувствие мне говорило, что этого делать нельзя. Странное, мерзкое и слизкое предчувствие где-то в области живота.

Я шагнул и скрылся в еще более густом мраке проёма.

Кап…

Грубые нагромождения камней и валунов обрушились на меня гнетущей атмосферой. Острые, несуразные и разнородные глыбы торчали со всех сторон в узком природном проходе, что тянулся туда, куда не мог вглядеться мой получеловеческий взор.

Кап…

На голову упало что-то холодное, пробирая до мурашек. Я быстро поднял голову и увидел колья. Каменные шипы торчали из темноты, а по ним стекали капли неестественно голубой воды. Где брали своё начало эти большие сталактиты я не увидел — корни их прятались в темной пустоте. Это был неестественно узкий проход с очень высокими и далекими сводами. Словно маленький подземный… разлом. Разлом, на дне которого находился я.

Пробираться вперед было довольно просто. Там, где камни и жесткие земляные кочки громоздились на моем пути, — кто-то услужливо выложил поверх них матерчатые мешки, доски, а иногда даже и пеньки, на которые нужно было прыгать, чтобы пересечь очередную неприятную яму, заполненную прозрачной водой. От этих маленьких заводей исходило тусклое, но завораживающее сияние. Внутри даже обитали какие-то неведомые мне рачки и маленькие рыбёшки. Я не удержался и, опустившись на влажный камень, рассмотрел местных обитателей. Обычные мелкие караси, но… с овальными человеческими глазами ярко-синего цвета. И эти глаза наблюдали за мной с таким же любопытством, с каким и я за ними. Мне показалось, что я видел уже где-то что-то подобное.

Но не здесь.

Не в этом веке…

Удивительно, что тут была подобная завораживающая жизнь. Чем они питаются в этой луже? Я старался обходить кем-то заботливо расставленные спасительные мостики. Мне казалось, что под моим весом некоторые дощечки могут переломиться, шумно громыхая во все стороны природного прохода.

И я не ошибся. Мало того, что некоторые доски намного трухлявее остальных, так еще и выложены они были так, что любой, кто на них наступит — обязательно упадет на торчащие, острые камни. Это будет, конечно, болезненно, но не смертельно. Главное другое: будет очень много шума.

Кто-то сделал простые, но очень эффективные ловушки для непрошенных гостей.

Гнилостный запах усилился…

Коридор был действительно длинным, а учитывая мои неприятные находки, передвигаться я стал еще осторожнее, заранее продумывая каждый свой шаг.

Казалось, что путь мой уже и не окончится никогда, как до слуха донеслись иные звуки. Глухие удары о дерево и металлический скрежет. Тот самый, который можно было уловить, если долго вслушиваться в отголоски черных стен, прижимаясь к ним ухом во врачебной комнате. Примерно так же можно услышать морские отливы из раковин теплокрабов, коими усыпан прилегающий к Теплеющему Морю Пляж Иллюзий.

Я шел, а звуки становились отчетливее. Теперь я слышу голос. Скрипучий, высокий и гнусавящий голос:

— Длянь, длянь, тваль, — ругался кто-то далеким эхом подземелий.

Я оказался перед развилкой. Один проход налево шел в сторону неприятного голоса, скрежета и вони; другой же — в тёмную тишину с проглядывающими впереди редкими светящимися озерцами.

Я не хотел сюрпризов, поэтому сначала решил проверить тихий проход. Такая тишина меня всегда тревожила больше, чем шум и гам. Потому что только там спрячется самый опасный мой враг.