Иерусалим. Биография

Муавия правил Иерусалимом 40 лет: сначала в качестве наместника Сирии, а затем как владыка обширной Арабской империи, разраставшейся на восток и запад с поразительной скоростью. Но на самом гребне этих успехов разразилась гражданская война, едва не погубившая молодую империю, а может быть, и сам ислам. Эта война породила раскол, который разделяет мусульман и поныне. Ее причиной стал спор о престолонаследии.

В 644 году Омар был убит в результате покушения, и его преемником стал Осман (Усман) — двоюродный брат Муавии. Он правил больше десяти лет, и его непотизм вызывал все большую ненависть. Когда и Осман пал жертвой заговора, халифом был избран Али, первый зять Мухаммеда, муж его любимой дочери Фатимы. Муавия потребовал, чтобы Али покарал заговорщиков, повинных в смерти Османа, однако Али отказался. Муавия опасался также, что новый халиф сместит его с поста наместника Сирии. В результате началась гражданская война, в которой Муавия победил. Али был убит в Ираке, и на этом закончилось правление последнего из так называемых «праведных халифов».

В июле 661 года представители самых знатных родов Арабской империи собрались на Храмовой горе в Иерусалиме, чтобы провозгласить Муавию халифом и поклясться ему в верности, принеся традиционную арабскую присягу — байя[118]. Затем новый халиф посетил храм Гроба Господня и гробницу Богоматери: не как паломник, но как верховный правитель, желающий продемонстрировать преемственность религий и подчеркнуть свою царственную роль покровителя святых мест. Управляя империей из Дамаска, Муавия сохранил пиетет перед Иерусалимом, называя его на своих монетах Iliya Filastin — Элия Палестинская. Он явно испытывал искушение сделать Иерусалим столицей халифата, и вполне возможно, что он часто жил в Святом городе — в одном из роскошных дворцов к югу от Храмовой горы (им же, вероятно, и построенных). Апеллируя к иудейской традиции, связанной с Храмовой горой, Муавия объявил Иерусалим «местом собрания и воскресения из мертвых в Судный день», добавив, что «место между двумя стенами этой мечети дороже Аллаху, чем все другие места на земле».

Христианские авторы восхваляли Муавию за справедливость, миролюбие и терпимость, евреи называли его «любящим народ Израиля». В его армии служили христиане; Муавия укрепил свой союз с христианскими арабскими племенами, взяв в жены Майсун — дочь их шейха; при этом ей было дозволено остаться христианкой. Одним из его наиболее влиятельных советников был христианин Мансур ибн Серджун — выходец из семьи потомственных чиновников, служивших еще императору Ираклию[119].

Муавия вырос бок о бок с евреями Аравии. И говорят, что когда к нему явились посланцы одного из еврейских племен, первый вопрос, который задал им Муавия — смогут ли они приготовить для него такую же вкусную хариссу, как та, которую он так любил в детстве. Муавия поощрял поселение иудеев в Иерусалиме, дозволив им молиться на месте Святая Святых. Подтверждением тому, возможно, служат остатки меноры VII века, найденные на Храмовой горе.

Вероятно, именно Муавия был истинным создателем исламской Храмовой горы в том виде, в каком мы знаем ее сегодня. Именно он построил на ней первую мечеть, выровнял скалу, на которой стояла древняя крепость Антония, расширил эспланаду и воздвиг шестигранную ротонду, окруженную открытыми галереями — Купол Цепи. Сегодня мы не знаем точно, для чего предназначалось это здание, однако, поскольку оно находится точно в центре площадки Храмовой горы, возможно, Купол Цепи символизирует центр мира — «пуп земли». Один из современников халифа сообщает, что Муавия «срубил гору Мориа, сделал ее ровной и построил мечеть там, на святой скале». Галльский епископ Аркульф, посетивший Иерусалим, увидел, что «на том знаменитом месте, где некогда был выстроен великолепный Храм, помещавшийся на востоке, по соседству со стеною, теперь сарацины выстроили из дешевого материала четырехугольный молельный дом из приподнятых досок и больших бревен над некоторыми остатками развалин; его они посещают, и дом этот, как говорят, может вместить враз три тысячи человек[120]». Едва ли в постройке Муавии можно было угадать мечеть, но стояло это сооружение явно на том самом месте, где ныне стоит аль-Акса[121].