Иерусалим. Биография

В июне 1190 года при переправе через речку Гёксу в Киликии Барбаросса утонул. Его сын Фридрих, герцог Швабский, сварил тело отца, замариновал его в уксусе, а затем захоронил плоть в Антиохии. Кости же взял с собой в поход на Акру, намереваясь предать их погребению в Иерусалиме. Смерть Фридриха породила эсхатологическую легенду, согласно которой Барбаросса и есть Последний Император: сейчас он таинственно уснул, чтобы воскреснуть вновь в конце дней. Сам герцог Швабский тоже вскоре умер от цинги под стенами Акры, и это стало концом немецкого крестового похода. В течение многих месяцев продолжалась отчаянная борьба, а тем временем чума уносила тысячи жизней (погибли в том числе патриарх Ираклий и Сибилла, королева Иерусалимская)[171]. И тут Саладин получил известие, что против него выдвинулся один из самых выдающихся воинов христианского мира.

27. Третий крестовый поход: Саладин и Ричард 1189–1193 гг.

Львиное Сердце: рыцарское благородство и жестокая резня

Четвертого июля 1190 года английский король Ричард Львиное Сердце и король Франции Филипп II Август выступили в Третий крестовый поход, чтобы освободить Иерусалим. 33-летний Ричард только что унаследовал от своего отца Генриха II его владения, включавшие Англию и половину Франции. Деятельный и энергичный, рыжеволосый и атлетически сложенный, Ричард был настолько же дерзким и порывистым, насколько Саладин был терпеливым и проницательным. Ричард был человеком своего времени: одновременно и сочинитель соленых трубадурских песен, и набожный христианин, удрученный собственной греховностью до такой степени, что простирался нагим перед своим духовником и истязал себя бичом.

Любимый сын Алиеноры Аквитанской, он проявлял мало интереса к женщинам, однако версия о его гомосексуальности, выдвинутая в XIX веке, никогда не была доказана. Война была истинной страстью Ричарда, и он выжимал все соки из своих англичан в поисках средств на крестовый поход и шутил, что «продал бы Лондон, если бы нашелся покупатель». Вся Англия пришла в экзальтацию в ожидании начала нового похода в Святую землю, и это возбуждение тут же вылилось в еврейские погромы, кульминацией которых стала резня в Йорке. Впрочем, к этому времени Ричард уже отбыл в Святую землю. Он плыл в Иерусалим, и, где бы он ни сходил на берег, все видели перед собой настоящее воплощение короля-воина. Ричард всегда носил одежды алого цвета, цвета войны, и клялся, что его меч — это легендарный Экскалибур, меч короля Артура. На Сицилии он спас свою сестру, вдовствующую королеву Джоанну, от руки и сердца нового претендента на престол нормандского королевства, а заодно уж разорил Мессину. Добравшись до Кипра, которым тогда управлял византийский наместник, Ричард просто-напросто захватил остров, а затем отплыл к Акре во главе флотилии из 25 галер.

Восьмого июня 1191 года Ричард сошел на берег и присоединился к королю Франции, уже осаждавшему город. Военные действия перемежались интерлюдиями, во время которых братались крестоносцы из обеих армий. Саладин и его придворные наблюдали прибытие Ричарда, и на них произвели большое впечатление «великолепие этого могучего воина и его страсть к войне».

Окрестности Акры превратились в огромный вспаханный копытами коней лагерь, где рядом с королевскими шатрами теснились убогие и грязные хижины солдат, полевые кухни, рыночные ряды, бани и бордели. До какой степени европейские проститутки очаровали мусульман, видно из свидетельства Имада ад-Дина, секретаря султана. Побывав в лагере Ричарда, он исчерпал собственный и весьма богатый арсенал порнографических метафор, описывая «певичек и кокеток, размалеванных и накрашенных, с голубыми глазами и мясистыми ляжками», которые «вели бойкую торговлю; задирали свои ноги, чтобы коснуться серебряными браслетами лодыжек золотых серег в своих ушах; они предлагали мечам вложиться в ножны, копьям вздыбиться против щитов, призывали птиц клевать зерна, уловляли ящерицу за ящерицей в своих тайных отверстиях и направляли перья к чернильницам». И если даже Имад признает, что «некоторые глупцы-мамлюки тайком ускользнули» в христианский лагерь, чтобы лично оценить этих франкских кокеток, то, значит, таких «глупцов» наверняка было немало среди мусульманского воинства.

Энергия Ричарда изменила характер войны. Саладин уже к этому времени был болен, а вскоре болезнь поразила и обоих европейских монархов. Но даже на одре болезни Ричард находил в себе силы целиться из арбалета и стрелять в сторону вражеского лагеря, а тем временем к Святой земле прибывали все новые флотилии и с кораблей сходил на берег цвет европейского рыцарства.