Иерусалим. Биография

Пока встревоженный еврейский Иерусалим искал пропавшего мальчика, майор Фарран рассказал о происшествии своему начальнику в полицейской столовой в Катамоне. Затем он неожиданно исчез, бежав из Иерусалима. Сначала дело старались замять, но когда тайное стало явным, шум поднялся на весь мир. Боевики «Лехи» заявили, что будут убивать всех британских солдат подряд, пока Фарран не вернется в город. В конце концов он вернулся и сдался властям в казармах Алленби. 1 октября 1947 года Фарран предстал перед военно-полевым судом в превращенном в крепость здании суда в Тальбийе, но был оправдан за недостатком улик. Тело Рубовича так и не нашли. Два офицера ночью вывезли Фаррана в броневике из города и доставили в Газу. Члены «Лехи» поклялись убить его. В 1948 году, почти ровно через год после исчезновения Александра Рубовича, в семейный коттедж Фарранов в Стаффордшире пришла посылка на имя Р. Фаррана. Роя не было дома, и посылку вскрыл его брат, у которого был такой же инициал (его звали Рекс). Раздался взрыв — брат майора Фаррана погиб[295].

Эта история еще больше разожгла ненависть ишува к британцам. Когда британцы повесили одного из членов «Иргуна» за участие в террористических актах, Бегин взорвал клуб британских офицеров в Голдсмит-хаузе (погибли 14 человек) и устроил побег заключенных из Акрской тюрьмы. Когда двух членов «Иргуна» подвергли телесному наказанию в тюрьме, Бегин поймал и выпорол двух британских сержантов, а когда его двое боевиков были повешены в Акрской тюрьме, Бегин приказал поймать и повесить двух первых попавшихся британских солдат за «антиеврейскую деятельность».

Черчилль, в тот момент лидер британской оппозиции, назвал действия Эттли «бессмысленной и грязной войной с евреями с целью отдать Палестину арабам или вообще бог знает кому». Даже во время войны Черчилль изгонял или сурово наказывал антисемитов, занимавших высокие посты в британской администрации Палестины. Но теракты «Иргуна» и «Лехи» на фоне традиционного английского уважения к арабам и столь же традиционного антисемитизма вызывали теперь у все большего числа британцев стойкое отвращение к евреям. Британские дезертиры, а иногда и действующие военнослужащие помогали арабским вооруженным формированиям.

Новый верховный комиссар генерал Аллан Каннингем в частной беседе называл сионизм «национализмом, замешанным на психологии евреев, подчас совершенно ненормальной и не поддающейся лечению». Генерал Баркер приказал своим подчиненным бойкотировать все еврейские рестораны, магазины и увеселительные заведения, объяснив это так: «Мы сможем ударить евреев именно там, где эта раса ощутит удар наиболее болезненно, намного более болезненно, чем любая другая раса, — ударив по их карману». Премьер-министр сделал Баркеру выговор, но ненависть уже разъела генерала изнутри. В своих любовных письмах к Кэти Антониус он выражал надежду, что арабы убьют как можно больше этих «проклятых евреев… омерзительный народ!» Послания неизменно заканчивались лирическим: «Кэти, я тебя очень люблю!»

14 февраля 1947 года уставший от кровопролития и не знающий, как решить ближневосточную проблему, Эттли согласился на отказ от британского Палестинского мандата. 2 апреля он призвал недавно созданную ООН сформировать Специальный комитет по делам Палестины (UNSCOP) для решения ее будущей судьбы. Спустя четыре месяца комитет предложил разделить Палестину на два государства — арабское и еврейское. Иерусалим получал международный статус и передавался под управление ООН. Бен-Гурион одобрил этот план, несмотря на то, что границы еще не были полностью определены. Он понимал, что Иерусалим — сердце еврейского народа, но считал его потерю в настоящий момент «платой за государственный суверенитет». Верховный арабский комитет при поддержке Ирака, Саудовской Аравии и Сирии отверг саму идею раздела, требуя признания «единой независимой Палестины». 29 ноября члены ООН должны были проголосовать за или против плана раздела. После полуночи иерусалимляне с трепетом в сердцах замерли у своих радиоприемников.

Абд аль-Кадир Хусейни: иерусалимский фронт

За резолюцию от 29 ноября 1947 года проголосовало 33 государства, включая США и СССР, против — 13. Воздержались 10, в том числе Великобритания. Хрипловатый голос из радиоприемника подвел итог: «Предложение принято». «А через две-три минуты изумления, приоткрытых, словно от жажды губ, широко распахнутых глаз, — вспоминал Амос Оз, — разом завопила и наша забытая богом улица, расположенная на окраине квартала Керем-Авраам, на севере Иерусалима… В этом первом страшном крике… отнюдь не было радости… Это был скорее вопль ужаса и крайнего изумления, вопль катастрофы, сотрясающий камни и леденящий кровь». Однако уже через мгновение «прокатился вопль радости и счастья», и «вся толпа начала петь», танцевать и обниматься. Евреи даже целовали «потрясенных английских полицейских».