If you get me. Книга первая. Если ты достанешься мне

– Но, я не о том, не про культурную столичную жизнь, на этот раз. Постоянно думаю на счёт про слушки в квартире. До бегства к Мохаммеду, говорила с приятельницей по телефону на кухне и заметила, что во время звонка создавалась вибрация, когда я говорю то, слышу звуки вибрации из угла кухни под умывальником, провод телефона соединён с блоком про слушки.

– Неужели Сысоев окончательно спятил, додумался же, установить слежку? – на линии слышалось, как возмутилась сестра.

– Да ещё…, вот, что: Знаешь, что во время встречи с Мохаммедом, в аэропорту, мне показалось, что в зале прилёта промелькнули Сысоев и его зять, а быть может, они там и были?!

– Я вот, рисую и думаю вот, что: – Конечно, не нужно теребить нервы Мохаммеда, а просто постарайся быть осторожней, – перескочив с мысли к ответу:

– Покидайте отель завтра порознь, а ты через время…

Людмила вернулась из вестибюля в зал ресторана, присела за стол, вспоминая беседу с сестрой, а в голове крутились различные мысли: «Ты забыла о том, кто ты есть, напрасно ты превращаешься в затюканное создание, видишь, как тебя воспринимает человек, несмотря на прошедшие годы, мадам ну, вспомните о своих планах, ведь Вы грезили творчеством, литературой ну, а в итоге?

Мохаммеда предложил прогуляться по скверу, она согласно кивнула, тем временем думая: «Несомненно, нужно уехать и забыть этот период с Сысоевым, как дурной сон: Одновременно отнеся эти мысли и к «присутствующему».

За ужином, они решают, что завтра к обеду разъедутся: Людмила на метро но, первым такси покинет отель Мохаммед

Вот, они вышли из роскошного среднеазиатского ресторана Узбекистан…, в эту минуту им захотелось пройтись вдоль Цветного бульвара по направлению к Московскому цирку. Там они постояли у монумента Никулина, затем повернули назад и перешли проезжую часть, следуя к скверу. В центре этого сквера среди Цветного бульвара была разбита площадка с фонтаном и скульптурками в виде весёлых зверюшек и бронзовых клоунов. Людмила с Мохаммедом какое-то время потешались над тем, как дети лазают по скульптуркам у небольшого фонтанчика, предаваясь минутной забаве. Там были и удобные лавочки, и тут на одной из них, ближе к концу вытянутой площади сквера, перед ними предстало мерзкое зрелище: на лавочке находилась группа бомжей, одни из них спали, другие сидели, а кто между тем, пережевывал жирные беляши, среди них находились и две женщины, пившие пиво. Среди двух женщин, она разглядела одну, напомнившую, чем – то Светлану, ту няню, с ней прежде имелось знакомство, в одной из фешенебельных квартир высотки по улице Трубной, немногим выше Цветного. Когда женщина повернулась, сомнения Людмилы отпали и, действительно, не показалось то, и была Светлана. Людмила с отвращением посмотрела на бывшую няню, одетую в плащ-пальто цвета детской неожиданности, из-под полы непонятного цвета, высовывалась засаленная подкладка, плащ её был в грязных разводах, от пролитого пива. А тем временем, не обращая внимания на проходящий мимо народ, Светлана, с жадностью, свойственной ей, запихивала в рот свой беляш и ела, запивая пивом.

Людмиле было противно наблюдать за опустившимися людьми; бомжами и, взяв Мохаммеда за руку, они немедленно перешли дорогу к двухэтажному зданию, что виделось в перспективе Цветного бульвара. В «Черетто», что поблизости от метро Цветной бульвар и в двух шагах от отеля «Венеция», они завершали свой вечер за чашечкой кофе с канноли по-сицилийски, проведя в итальянском кафе, немногим более часа. Затем на Цветном свернулись к парадной «Венеции», на лифте поднялись до дверей к вестибюлю, пройдя через холл отеля «Венеция». В окна отеля с бульвара сочился неоновый свет, сверкание улиц в люминесцентных огнях, в вечерней подсветке цветных фонариков подмигивал сквер и, тут же, через дорогу у цирка, жонглируя яркими бликами, перепрыгивал на крыши машин, а следом неоном на стены домов, переливаясь цветами рекламы, трепетал, отраженьем на высотных стеклобетонных домах. Вся панорама Цветного бульвара; ночные улицы, сквер, рестораны, магазины в старинных и фешенебельных домах, предстала призрачным отражением жизни, той праздности, в которой они пребывали; она и её однокурсник, будто бы, гримирующийся под годы студенчества.

По отъезду, прощаясь, Мохаммед пролепетал что – то о встрече, хотя она знала точный ответ: «Встречи не будет» но, улыбнулась и промолчала.

Не прошло и недели, как в московской квартире раздался звонок от Мохаммеда, прервав свободное витание мыслей, одиноко сидящей у плоского экрана в гостиной, присматривая по каналу TLC передачу «Второе платье невесты», Людмила теперь никуда не спешила, как и все эти дни.

– Люд, знаешь, я очень хочу приехать к тебе не через две недели, а раньше; я пятый день, не могу спать, всё думаю о тебе. В каком отеле, мы могли бы остановиться, только выбери, забронирую.

– Вряд ли, – сейчас она отказывала в просьбе Мохаммеда перед отлётом в Париж, – и с ровной интонацией, изъяснилась, – полагаю, что не смогу.

– Признайся, у тебя всё в порядке? – допытывался Мохаммед.