Игги Поп. Вскройся в кровь

Альбом Brick By Brick записывали по общепринятым рецептам, и то же самое можно сказать о материале – задумчивых, зрелых балладах (“Main Street Eyes”) и рок-песнях с блюзовым звучанием (“Home”). Игги Поп предстал теперь повзрослевшим, но все же не сдавшимся бунтарем. Его новая музыка была вполне традиционной, но изысканной и даже строгой по сравнению с помпезной рок-продукцией конца 80-х с ее гулкими барабанами и визгливыми гитарными соло. Игги впервые полностью принадлежал своему времени: не опережал его, как на Fun House и The Idiot, но и не отставал, как на Instinct. Он, без сомнения, стал более нормальным, но избегал самоповторов и пробовал что-то новое. В новых песнях Игги все так же пытается понять, кто он в этом мире. “I Won’t Crap Out” – история музыканта-аутсайдера, который ищет новые ценности в корпоративном мире; “Candy” (дуэт с Кейт Пирсон из TheB-52’s) – трогательная песня про Бетси Миккельсен, «прекрасную, прекрасную девушку с Севера», воспоминание о которой «преследует его до сих пор». Альбом был почти готов, когда Игги позвал на студию своего сына Эрика Бенсона и его лос-анджелесских друзей, в том числе гитариста Уайти Кирста и басиста Крейга Пайка (он прозвал их «кровососущей шпаной» – “The Leeching Delinquents”). Они потусовались на студии и подпели ему в песне “The Undefeated”. Затем Игги позволил себе ненадолго вернуться к старым привычкам и прямо со студийного пульта запылесосил внушительную дорожку кокаина, после чего, прихватив Уайти с компанией, отправился в клуб “Vertigo”, где в тот вечер играла Дебби Харри. При виде Игги с юным гитаристом толпа почтительно расступилась, а музыканты Дебби, смекнув, что намечается дуэт, заиграли “I Wanna Be Your Dog”. Игги и Дебби на сцене совершали недвусмысленные телодвижения, и вообще все отлично оттянулись.

В начале 1991 года вышел сингл “Candy”, который пробрался в первую тридцатку чартов, – первый хит Игги в Америке. Альбом Brick By Brick стал в США золотым, и во всех остальных странах тоже продавался весьма прилично; он продержался в американских чартах тридцать семь недель и стал – с большим отрывом – самым коммерчески успешным альбомом Игги Попа. Игги хорошо поработал на возрождение своей карьеры и теперь пожинал плоды. Его успех закрепила песня “Did You Evah” – забавный дуэт с Дебби Харри, который увидел свет на пластинке Red Hot + Blue, альбоме-трибьюте Коулу Портеру, средства от продажи которого пошли на исследования СПИДа.

По иронии судьбы, Brick By Brick продавался гораздо лучше, чем те яростные альбомы, которые когда-то сделали Игги легендой. На нем есть моменты изысканного мастерства, есть умные тексты, и сегодня он звучит гораздо интереснее, чем современные ему пластинки того же Роберта Планта или Мика Джеггера. И все же теперь кажется нелепостью, что Brick By Brick опередил по продажам гораздо более талантливый и мелодичный Lust For Life. Впрочем, это не более нелепо, чем тот факт, что успеху Lust For Life помешал Элвис Пресли, умерший на своем троне от остановки сердца.

Тем временем Джим Остерберг колесил по миру, представляя свой альбом и общаясь с журналистами, и, похоже, реванш удался. Нервозность берлинского периода, несколько жалкая мания величия начала 80-х – все это осталось в прошлом. Теперь в интервью он откровенно говорил о том, как волновался, приступая к работе с Доном Уосом, и вдохновенно рассказывал о былых похождениях, смеясь над собственными дурацкими поступками, – но неизменно гордился своей музыкой и при этом проявлял замечательную скромность, обсуждая молодых музыкантов, которые им восхищались. Он был как человек, который двадцать с лишним лет проигрывал почти все битвы, а теперь вдруг узнал, что выиграл войну.

Дела шли на лад: об этом можно было судить хотя бы по первому большому выступлению того лета – сборному концерту The Gathering of the Tribes («Сход племен») в зале “Shoreline Amphitheatre” при участии сиэтлской группы Soundgarden, чьи первые записи выходили на лейбле Sub Pop и которая теперь заключила контракт с A&M. Летом следующего года в этом зале пройдут два концерта передвижного фестиваля Lollapalooza: он ознаменует смерть глэм-метала, пять лет доминировавшего на радио, и взлет нового поколения, в том числе Jane’s Addiction, Red Hot Chili Peppers и особенно Nirvana, чей прорывной альбом Nevermind попадет в Топ-10 чартов (в конце 91-го года в Великобритании, а в январе 92-го года в США) и в конце концов разойдется тиражом более семи миллионов экземпляров.