Игла и нить

– Другой матери я не знала, – покачала головой Анна. – Она распланировала за меня все мое будущее. Тетя притворяется, будто выбор остается за мной, но я не чувствую, что он у меня вообще есть. Я знаю, что в конечном итоге она принудит меня стать наузником.

Как только Анна сказала это вслух, она тут же поняла, что всегда это знала. Тетя никогда прежде не оставляла ей выбора – зачем начинать сейчас?

– Кто такие наузники? – спросила Эффи.

– Селена никогда о них не рассказывала? – удивилась Анна.

Эффи покачала головой.

– Это роща, к которой принадлежит моя тетя, – пояснила девочка. – Они ненавидят магию, считая, что она станет причиной всеобщей погибели. При посвящении в наузники ты обязан пройти процедуру связывания своих магических способностей.

– Что за чушь? – воскликнула Эффи. – Это просто бред какой-то. Погоди, но ведь я сама видела, как твоя тетя…

– Старшим наузникам разрешено колдовать, – пояснила Анна. – Им возвращают их магические способности, чтобы они могли свободно исполнять свой долг.

– Ловко придумано, – зло усмехнулась Эффи. – По мне, так это роща каких-то маньяков. Ты не можешь присоединиться к ним, Анна. Это настоящее безумие – избавляться от магии.

– Думаешь? А я вот не уверена, – тихонько ответила та. – Тетя может закрыть мой рот на замок, тыкать в меня иголками, словно я подушечка для булавок, и я могу с этим справиться. Но у нее имеются и другие способы убеждения в своей правоте, в том, что есть только один путь. Смерть моей мамы…

Слова лились из Анны, словно против ее воли, бурным потоком.

– Что ты имела в виду под «тычет в меня иголками»? – Аттис сел на землю у ног Анны. – Что она с тобой делает?

– Ничего, что могло бы причинить мне настоящие боль или вред, уверяю тебя, – ответила Анна, не глядя на молодого человека.

– А что насчет смерти твоей матери? – нетерпеливо спросила Эффи. – В библиотеке ты сказала, что хочешь больше узнать о своей семье. Что именно ты хотела узнать?

Анна глубоко вздохнула в попытке хоть немного успокоиться. Как рассказать то, о чем она никогда не рассказывала никому, кроме себя?

– Ну, считается, что отец убил мою маму, потому что она узнала о его измене. Тетя вечно твердит, что именно любовь с магией убили ее, привели к столь печальному концу, как будто с магией моей мамы было что-то не так, как будто она была опасна или что-то типа того.

– Пф, твоя психованная тетя считает, что любая магия опасна. – Эффи в сердцах сплюнула.

– Но что, если она в чем-то права? Что, если в обстоятельствах смерти моей мамы есть какие-то нюансы, о которых тетя мне не говорит? Что, если мамина магия была каким-то образом повреждена и эти повреждения сказались на тетиной магии и… моей? Может, тетя боится магии и ненавидит ее не просто так? Я уж не говорю о проклятой метке, которая появляется всякий раз, как я начинаю колдовать…

Аттис встал и принялся расхаживать по крыше.

– Проклятия могут передаваться по наследству, – заметила Эффи.

– Такое случается крайне редко, – отрезал Аттис. – Анна, я понимаю, это не то, что ты хотела бы услышать… Но похоже, твой отец просто оказался убийцей.

– Может быть, – ответила Анна. Неверие Аттиса в невиновность ее отца застало девочку врасплох. Обычно молодой человек не был таким упертым и допускал, что у любой задачи есть несколько вариантов решения. Почему-то осознание этого лишь сильнее разозлило Анну. – Всю свою жизнь я принимала сказанное на веру. Я устала от этого. Почему я не могу хоть раз усомниться в том, что мне твердят? Почему тетя почти ничего мне не рассказывает? Почему Селена ведет себя так скрытно? Почему никто из них не удосужился сообщить мне, что мои родители умерли в том же доме, где теперь живем мы с тетей? Почему мои родители никому не сказали о моем рождении? Что именно моя мама изучала в проклятом отделе библиотеки? Почему она обратилась к злой колдунье по имени Яга Бабанова?

Аттис резко обернулся к Анне.

– К кому? – переспросил он.

– Тот странный человек из библиотеки, он сказал, что знал мою маму. Что она так же, как и я, искала что-то и эти поиски привели ее к одной женщине, Яге Бабановой. Я собираюсь разыскать ее и расспросить о маме.

– Погоди, – попросил Аттис. – Какой-то псих в библиотеке утверждает, что знал твою мать, и называет тебе имя какой-то сумасшедшей старухи? Какая-то бессмыслица.

– Весь этот год творится одна сплошная бессмыслица, поэтому вполне вероятно, что мне стоит прислушаться к его словам.

– Ты гоняешься за призраками, Анна, – попытался успокоить ее Аттис.

– Все это звучит как-то подозрительно, на мой взгляд, – отозвалась Эффи.

– Да тебе все кажется подозрительным, – парировал Аттис.

Анна отняла руки от лица и позволила холодному февральскому ветру осушить ее слезы.

– Мне просто кажется… – начала она. – Даже если во всей этой истории на самом деле нет ничего необычного, понимание того, что на самом деле произошло тогда, шестнадцать лет назад, кем была моя мама, – понимание всего этого даст мне силы стать наузником или… поможет найти выход.

Я должна найти выход.