Игла и нить

– В том-то и проблема, Анна, что на словах очень трудно описать всю сложность сложившейся ситуации. Любые действия ясны и понятны, но их мотивы вечно прячутся в тени, словно руки, чьи пальцы создают на стене причудливые тени. Я боялась, что Вивьен навредит тебе, если я не соглашусь с их планом. И потом, твоя тетя кое-что сделала для меня… Еще до проклятия… Впрочем, это совсем другая история. И я испугалась, что она передумает. Вивьен даже намекнула на это. Она знала, что на самом деле я эгоистка и трусиха, и я сделала, как она просила, потому что я действительно эгоистка и трусиха. – Селена посмотрела на Анну и грустно улыбнулась. – Но у меня была своя тайна.

– Аттис.

– Да, – кивнула Селена. – Вивьен намеревалась связать проклятие, но у меня был ключ, который мог снять его с вас раз и навсегда.

– Аттис – твой сын. – Анна по-прежнему не могла в это поверить.

– Я родила его, но он мне не сын. Он – живое заклинание. – Селена отвела взгляд, а затем вновь посмотрела Анне в глаза. Ее взгляд пылал яростью. – Зато Эффи – моя дочь. Я ее вырастила. Меня вряд ли можно назвать хорошей матерью, но я старалась ради Мари. Я старалась также быть рядом, когда ты нуждалась во мне. Правда, и с этой задачей я плохо справилась… Вивьен ненавидела мои визиты, а я ненавидела ее, ненавидела каждой клеточкой своего существа. Я отдала Аттиса своему старому другу, и он согласился усыновить его при одном условии: когда придет время, Аттис уедет со мной и больше никогда не вернется.

– Он должен быть пожертвовать собой.

Теперь Анна наконец поняла все. Аттис знал, что он заклинание, а не человек. Он знал, что́ он должен сделать, чтобы снять с нас проклятие.

– Он знал, что должен хотя бы попытаться. Мы не хотели, чтобы твоя магия была связана, но церемония посвящения в наузники казалась нам единственным шансом. Во время нее высвобождается огромное количество магической силы – нам вдвоем не удалось бы привлечь столько магии. Кроме того, обязательным элементом церемонии является жертвоприношение. Мы просто должны были убедиться, что жертвой станет Аттис. Вивьен вечно просила меня не рассказывать вам с Эффи о том, что было бы лучше позволить проклятию идти своим чередом. Но теперь я поняла: она просто не хотела, чтобы вы росли вместе и были в курсе наложенного на вас проклятия, потому что Вивьен с самого начала планировала избавиться от Эффи… – Селена судорожно вздохнула. – Я не знала… Несмотря ни на что, я верила, что в ней осталось еще хоть что-то хорошее. Что она не причинит вреда дочерям Мари. Я недооценила ее.

– Это она недооценила тебя. – И я, и он. – Не могу поверить, что Аттис был готов умереть за нас.

– Анна, он ждал этого всю свою жизнь. Он сказал, что сделает все для… – Селена замолчала.

Для Эффи. Он любит Эффи, и ему нужно было влюбить меня в себя только для того, чтобы снять проклятие. Все было не по-настоящему. Это была лишь игра.

– Таково его предназначение, – продолжила Селена. – И он все еще его не исполнил.

– Вот почему он был против того, чтобы я копалась в прошлом своей семьи, чтобы я узнала всю правду; он хотел, чтобы я прошла церемонию Связывания, и тогда он смог бы умереть за нас с Эффи.

– Да.

– Но план не сработал.

– Нет. Я не знаю, почему он не сработал. Потому ли, что ты вернула его к жизни, или потому, что мы не понимаем, как вообще работает это заклинание. Быть может, проклятие уже снято? А мы и не заметили? – Селена с надеждой взглянула на Анну.

– Нет. – Девочка покачала головой. – Это не так. Я люблю его, Селена. – Она поклялась никогда не влюбляться, и вот пожалуйста. Преступление на почве страсти. Я предала и Эффи тоже – предам ли я ее вновь? – Я люблю его, – повторила Анна. – И я люблю Эффи и ненавижу ее. – Анна чувствовала все эти эмоции внутри себя, безграничные, противоречивые, свободно переходящие из света во тьму и обратно. – Проклятие никуда не делось. Я чувствую его внутри себя.

– Пожалуйста, не говори так. – Селена прикрыла глаза. – Я не могу поверить, что все повторяется вновь.

– Ничего не повторяется. Я ненавижу Эффи, но не хочу ее убивать. Тетя ошибалась. Оттого что мы выросли порознь, нам не легче убить друг друга, а, наоборот, сложнее. Поскольку я никогда не любила Эффи как свою сестру, я и не ненавижу ее так же сильно. Конечно, вполне может быть, что она по-прежнему хочет меня убить.

– Она не хочет, Анна, уверяю тебя, – запричитала Селена. – Несмотря на проклятие, вы двое спасли друг друга… там.

Повисла неловкая пауза.

– Селена, почему мы прокляты? – наконец спросила Анна.

– Если бы мы знали ответ на этот вопрос, моя спичечка, ничего этого никогда бы не произошло. Проклятия – словно черные дыры; никто не знает, где они начинаются и когда закончатся.