Игра

Поезд надвигался на них стремительно и шумно, гнал перед собой ветер, порывами налетающий на их мост.

— Маркус, она ни за что не скажет нам, где Джейн, — объявила Блум. — Действуй.

Глаза Ланы раскрылись, Джеймсон резко повернул голову вправо и встретился взглядом с Блум. Поезд уже был совсем рядом, Блум разглядела фигуру машиниста в ярко освещенной кабине. Поймав взгляд Джеймсона, она повторила:

— Действуй.

Лана вцепилась в поручни обеими руками, Джеймсон легко оторвал ее ноги от земли. Она не вскрикнула, но этого Блум и не ждала: психопаты не ощущают страх так, как другие люди.

Гулкий рокот поезда отдавался в ушах, но Блум все же различила шум еще одного двигателя.

Забрызганный грязью мотоцикл вылетел из-за их припаркованного «Сеата» и помчался прямо на Блум. Она отскочила, чего наверняка ожидал мотоциклист, останавливая переднее колесо возле самого ограждения моста. Заднее колесо описало дугу, а тем временем экспресс грохотал прямо под ними.

То ли Джеймсон выпустил Лану, то ли Лана вырвалась сама, но, когда в глазах Блум прояснилось, она увидела, что Лана уселась за спину мотоциклиста, хлопнула его по плечу, и мотоцикл взревел, взметая в воздух пыль и грязь, пронесся мимо Блум в обратном направлении, развернулся на сто восемьдесят градусов и устремился к шоссе, набирая скорость.

— Я за руль! — крикнул Джеймсон, бросаясь бегом к их машине.

Блум не стала спорить. Едва она рухнула на пассажирское сиденье и пристегнулась, как машина круто развернулась на траве и сорвалась с места. Вдалеке виднелись задние огни мотоцикла. Джеймсон прибавил газу, Блум надеялась только, что дорогу он помнит лучше, чем она.

— Байк нам не догнать, — сказал он, — попытаемся хотя бы не упустить его из виду.

Следующие несколько сотен ярдов шоссе шло по прямой. Потом красный огонек замигал, то появляясь, то вновь исчезая: шоссе сделало поворот и снова стало прямым.

— На секунду ты застала меня врасплох. — Джеймсон не сводил глаз с дороги и не отпускал педаль газа.

— Ты меня тоже. — Блум упиралась в приборную доску вытянутой рукой.

— Как ты поняла, что это блеф? — Они приблизились к развилке, Джеймсон рывком повернул машину вправо.

Блум бросило в его сторону, затем обратно. В окна занесло запах выхлопных газов, Джеймсон нещадно жег топливо.

— Интуиция подсказала.

Джеймсон вскинул брови:

— Доверяете своему чутью, доктор Блум?

Только человек, в жизни которого всегда хватало риска, был способен шутить в такую минуту.

— А если бы я ошиблась, ты бы сделал так, как я сказала?

Впервые за время погони Джеймсон перевел взгляд с дороги на нее. Этого хватило.

— Извини, — поспешила сказать она. — Не надо было мне спрашивать.

Они проскочили железнодорожный переезд. Блум повертела головой, проверяя, не приближается ли поезд.

— Дерьмо, — сквозь зубы выговорил Джеймсон.

— Они в поле. — Блум схватилась за телефон, но сеть не ловилась.

В поисках возможных путей она посмотрела в сторону горизонта. Джеймсон свернул влево, прибавил газу на дороге, идущей параллельно полям, но она вскоре начала отклоняться в сторону. Беглецов нигде не было видно. Блум вытянула шею, огляделась, высматривая мотоцикл. Но вокруг не было ничего, кроме пустых полей.

Машина сбавила скорость.

— Это тупик, — объявил Джеймсон. Впереди был въезд на территорию какой-то фабрики. — Они точно знали, что делают.

Глава 49

Джеймсон и Блум вернулись в дом в первом часу ночи.

Первым делом он направился к себе, принять душ. И стоял, запрокинув голову, чтобы смыть досаду. Ну и что это было, черт подери? Чего добилась Лана? Блум объяснила, что создатели игры манипулировали ее эмоциями, упивались своей властью, но Джеймсону в это не верилось. Должно быть что-то еще, некая практическая причина, какой-то существенный, принципиальный выигрыш. Когда стоять под душем ему надоело, он снял с сушилки большое банное полотенце и обернул его вокруг талии. Полотенце было пушистым и теплым. Дотянувшись до телефона, он ответил на эсэмэску Сары. Она хотела убедиться, что с ним все хорошо, и спрашивала, как у него дела. Он написал, что с ним все в порядке, и обещал позвонить завтра.

Блум он нашел в гостиной перед пустым камином, сидящей в кожаном кресле «честерфилд» с фигурной спинкой. Он сел напротив в такое же, она протянула ему тяжелый стакан. По цвету и запаху жидкости в стакане он определил, что это на редкость качественный шотландский односолодовый виски. И задумался, сама ли Блум покупала его. Он не мог себе представить, чтобы она приобретала спиртное: хорошее красное вино или сухое белое — еще куда ни шло, но виски? Он отпил глоток. Виски имел теплый привкус торфа и пришелся очень кстати.

— Из чьих это запасов — твоих или твоего отца?

— Вообще-то моей матери. — Блум подняла голову. — Ей нравилось глотнуть виски после трудной операции.

— Она ведь кардиохирург, правильно?

Блум кивнула и покачала стакан, наблюдая, как вращается в нем напиток.

— Завтра первым же делом поедем в Илкли.

— По-моему, они уже давным-давно уехали оттуда, а ты как думаешь?