Игра Бессмертных

Еще одним мановением Громов вытащил импровизированный клинок из тела преступника и ослабил магический контроль. Аристов смог подняться и встать на колени. Тело медленно восстанавливалось, кисти рук обрастали плотью, а бельма на глазах исчезали, открывая взорам зрачки и радужки.

– Брат, – просипел Аристов, протягивая руки к Громову.

От последнего исходили осязаемые волны ярости. Все присутствующие притихли, наблюдая за разворачивающимися событиями.

– В том, что здесь произошло, и в том, что едва не произошло с миром, виноват я, – тихо проговорил Громов, его голос походил на низкую вибрацию. – Если бы я не создал тебя, сейчас никакой угрозы бы не было. Это моя ошибка, за которую я расплачиваюсь до сих пор.

– О чем это он? – шепнула Алиса, но Марк покачал головой.

А Громов повернулся к присутствующим.

– За свои поступки надо нести ответственность, верно? – спросил он у глав вервей. – Я не могу вернуть жизни убитым, и это станет моим наказанием на следующую тысячу лет. И чувствую, что обязан рассказать вам обо всем. Это не искупит того, что я совершил, но вы хотя бы сможете понять…

Громов резко оборвал речь и помедлил, будто собираясь с мыслями.

– Этот бог не лжет. Он действительно мой брат, но у него нет пантеонной ипостаси, как у других моих собратьев. Матвей Аристов, как он называет себя сейчас, стал моей первой большой ошибкой: я создал его сам, считая, что он станет мне помощником и опорой. Мое решение поиграть с чужой жизнью и… расплата за это.

Начну, пожалуй, с самого начала. Хоть мы и появились в этой реальности, хоть и живем в ней, но мы для нее чужеродны. Боги слишком сильны и самыми простыми действиями могут уничтожить этот мир. Когда-то мы об этом не подозревали, но в какой-то момент из-за нас все начало погибать. Катаклизмы и природные катастрофы грозили стереть все живое, уничтожить саму планету, но мы смогли спасти ее, восстановить и стабилизировать реальность. Однако для нас это означало отказаться от своих сил и своей свободы, отринуть собственные божественные сущности.

Он перевел дыхание. Аристов сидел на коленях, зажимая рукой рану на груди. А Громов, не глядя на брата, продолжил:

– Конечно, согласны были не все. Кто-то и вовсе говорил, пусть мир гибнет, главное, что мы останемся при своей мощи. Но я и некоторые другие верховные боги решили, что мы не можем играть с судьбой Вселенной. К тому же мы могли погибнуть вместе с ней, хоть наверняка этого и не знали. Где нам самим пришлось бы существовать, если бы реальность была уничтожена? Некоторые из нас, не веря в это, подняли восстание. Тогда-то я и создал своего брата, наивно пожелав, чтобы он понимал меня и поддерживал любое мое решение, – Громов усмехнулся, несколько раз сжав и разжав кулаки. Словно забыв, где он находится, верховный бог печально проговорил: – Я лишь хотел успокоить свою совесть и самого себя. Поначалу, конечно, все шло, как и планировалось. Брат помогал мне, мы смогли подавить бунт богов, а чтобы подобное больше не повторилось, мне пришлось стереть всем своим сородичам память. Вместе с богами других пантеонов мы решили, что должны использовать человеческие тела, слабые и неспособные выдерживать божественную магию.

Другие верховные боги не знали, что я не стер память своему брату, хотя мы договорились, что помнить обо всем должны только главы божественной верви. Но я не смог лишить Матвея воспоминаний, хотел, чтобы кто-то еще, кто обо всем знал, был рядом. И это было моей ошибкой. Он ведь помнил, каково быть настоящим богом, и, видно, идея вернуть себе былую мощь захватила все его существо.

Громов вздохнул и прикрыл глаза. Никто из присутствующих явно не ожидал такой человеческой откровенности от бога.

– За столетия память моего брата исказила события. Опыт прожитых лет изменил его мировоззрение. Он стал грезить о возвращении силы богам. Я не придавал значения этим мечтам, ведь наблюдал за братом и видел, что это всего лишь слова. И только недавно я узнал, что еще трое из нас вспомнили, что когда-то обладали невероятной силой.

– Кузнецов, Власов и Темнова, – кивнув, прошептал Аристов. – Но как… Откуда ты…

Громов повернулся к брату. Раны последнего уже затянулись, но напасть он вряд ли рискнул бы.

– Твой соглядатай Баюн рассказал мне обо всем, он сказал мне о твоем плане похитить Лопастину. О подслушанных разговорах с нечистой Забавиной, которую ты соблазнил и использовал, о слежке за сотрудниками УСК и о беседах с троицей богов, которых ты пытался склонить на свою сторону. Как только наша беседа закончилась, я помчался сюда. Жаль, что не успел вовремя.

Громов, видно, почувствовал, что снова приходит в ярость, поэтому отвернулся от Аристова и посмотрел на Ягину:

– Я отправлю Баюна к вам. Он сам все расскажет как свидетель.

Колдунья просто кивнула в ответ. А для Алисы все разом встало на свои места: вот откуда Аристов знал о деле! Она виновато посмотрела на Марка, но тот не заметил ее взгляда, не сводя глаз с Громова. Когда-нибудь девушка расскажет ему о своих подозрениях, остается только надеяться, что он поймет.