Игра Бессмертных

– Красивое верование, – отозвалась Алиса, завороженно глядя на танцы внизу.

В глазах девушки отражались огоньки поляны и пламя костра. Когда совсем стемнело, фигуры животных на поляне превратились в неясные и угловатые тени.

– Они будут провожать его всю ночь. Первые три часа это время скорби. Вторые три часа – время печали. Третьи – время радости.

– Радости?

– От того, что собрат ушел в лучший мир. У длаков не принято долго скорбеть, хотя, конечно, это личное дело каждого. Смерть для них лишь еще одна ступень. Стать одной из звезд, переродиться.

– Это тебе твой друг рассказывал?

– Да. Мы с ним смотрели на обряд отсюда. Тогда хоронили мать Соколова-младшего. Не знаю, почему она умерла.

Теперь понятно, почему тотем Соколовых такой низкий. Наверняка теперь Воронов и Орлов будут беречь оставшегося представителя как зеницу ока.

– И многие из них верят в загробный мир, путь к небу и перерождение в качестве звезды?

Марк ухмыльнулся:

– Кто-то верит, кто-то не очень. А кто-то, как ты, – атеист до мозга костей.

Усмехнувшись, Алиса ткнула его локтем в бок.

– Когда будем спускаться? – перевела она разговор в другое русло.

– Время печали – самое удачное. Длаки перестают бесноваться, успокаиваются, просто садятся и рассказывают друг другу истории, связанные с погибшим.

– Они нас сожрут, – покачала головой Алиса, словно только что осознала, на что именно подписалась.

– Все будет хорошо, – беспечно ответил Марк, хотя сам, по всей видимости, не очень-то верил в это.

Колдуны вернулись к бревну, какое-то время сидели молча. Потом Алиса спросила:

– Помнишь, ты рассказывал про энергетические аномалии?

Марк кивнул, светлая челка упала на лоб, заслонив глаза.

– Ты сказал, что их существование и причину, почему тот или иной город находится на своем месте, держат в секрете.

Снова кивок.

– И есть люди, которые в курсе – они входят в Магические Круги, так?

– Да, ты правильно поняла.

– Расскажи про Круги. Что это такое? Это что-то вроде группы хранителей аномалии города?

– В целом верное определение, – ответил Марк, – но колдуны Круга – скорее стражи аномалии. По идее, они не должны использовать ее, только наблюдать и обеспечивать сохранение тайны. Им разрешено проводить эксперименты, но такие, которые не подразумевают воздействия на аномалию и из-за которых она не выйдет из-под контроля. Иногда, в очень редких случаях, колдунам Круга разрешается использовать энергию аномалии – если ее скопилось слишком много и требуется сброс. Но такое сейчас крайне редко бывает, людей много, и энергия уходит, не накапливаясь.

– Ого! А Круги есть в каждом городе?

– В тех, где есть аномалии. Чем мощнее источник, тем больше в Круге колдунов. В Нижегородском Круге пятнадцать магов, в Московском – сто, а в Калининградском – семь. Обычно этого числа хватает, чтобы контролировать аномалию. На крайний случай можно пригласить сильного колдуна со стороны, но в истории всего два-три таких случая.

Алиса покачала головой:

– Неужели никто из простых колдунов не догадывается, откуда берутся наши силы? Неужели никому нет дела до этого?

– Есть, конечно. Кто-то даже пытается докопаться до правды. Вот только никакой документации сейчас не найдешь. В пятнадцатом веке колдуны решили, что незнание – лучшая защита, и долгое время методично уничтожали все сведения об аномалиях. Сейчас в письменном виде если что-то и хранится, то только в подземельях аномалий. Вынести носитель оттуда нельзя, он моментально уничтожится.

– А среди самих магов Кругов были те, кто хотел заполучить силу аномалий?

– Разумеется! Вот только эту энергию контролировать невозможно. Те, кто пытался использовать ее, погибали. Хороший урок будущим поколениям злодеев, не находишь?

– Наглядный, я бы сказала, – усмехнулась Алиса. – Но наверняка все равно нашелся бы тот, кто решил, что у него получится.

Марк немного помолчал, потом, словно нехотя, добавил:

– В число колдунов Круга обычно входят только члены одних и тех же семей: от родителей к детям. Нас воспитывают в этом с рождения, и большинство идет потом по этому же пути. Брать со стороны кого-то, раскрывая тайну, совершенно невыгодно, хотя и такое случается. Именно поэтому моя семья не хотела меня отпускать. Но моя мать очень мягкая, а отец в день моего отъезда работал в зале аномалии. Они могли попытаться уговорить меня, но я никогда не хотел становиться колдуном Круга.

Алиса протянула руку и взяла его ладонь в свою. Марк придвинулся к девушке ближе, и она положила голову ему на плечо.

– А в УСК, – после паузы начала Алиса, – знают про аномалии?

– Не всем это известно. Вот Ягина в курсе. И особый отдел, который не числится официально в штате. Колдуны Кругов называют их «негласниками» и назначают сами. У «негласников» есть доступ к аномалиям, они следят за их состоянием.

– Они узнали про то, что случилось в Нижнем?

– Конечно.

– И твой отец…

– Понес наказание, да. – Марк тяжело вздохнул, его плечи слегка дрогнули. – Когда я уехал, он был еще на свободе. Но сейчас уже в заключении.

– Но ведь Круг мог замять дело! – воскликнула Алиса, не веря своим ушам.