Игра души

Положив трубку, я вскочила на ноги. Я легла спать, не снимая одежды, и вся кровать оказалась запачкана пятнами запекшейся крови. Я зашла в душ и позволила себе расслабиться под струями горячей воды, сбегающими по телу. От кожи поднимался пар. Я набрала в рот воды и тут же выплюнула ее, почувствовав известковый вкус города. Образы из моего кошмара снова возникли перед глазами: выжидающий взгляд мужчины, смотрящий на меня из полутьмы, плач ребенка, проникший в мою память. В этот момент раздался стук в дверь.

– Кто там? – крикнула я, выходя из душа и заворачиваясь в полотенце.

Позвонили, на этот раз в звонок. Ступив на плитку в коридоре, я поскользнулась и чуть не упала. Я посмотрела в глазок: за дверью стоял мужчина лет сорока в костюме с галстуком. Я подумала, что это один из работников агентства недвижимости, через которое я сняла эту квартиру, и поэтому ответила. Это было моей ошибкой.

– Кто это? – сказала я громко, чтобы меня услышали.

– Вы Мирен Триггс? – спросил он голосом, заранее знающим ответ.

– Кто это? – повторила я, наблюдая за ним через глазок.

По моему затылку пробежал холодок, когда он поднял руку и достал из пиджака удостоверение полиции Нью-Йорка.

– Генри Келлет, полиция Нью-Йорка. У вас не найдется минуты?

– Одну секунду! – крикнула я. – Вы застали меня в душе!

Я побежала к шкафу, надела трусики и джинсы, но не обнаружила на вешалках ни одной футболки. Видимо, они все лежали в грязном белье. Волосы были мокрые насквозь, и я чувствовала, как по плечам стекает вода. Я попыталась найти лифчик, но в ящике ни одного не оказалось. Пока я искала, что надеть наверх, мой взгляд упал на бумаги на письменном столе, которые я привезла из архива.

Полицейский постучал снова. Сердце выпрыгивало из груди.

– Черт, – выругалась я, запихивая документы в мусорную корзину.

– Мисс Триггс? Всего пару вопросов, – крикнул он из-за двери.

Открывая все ящики подряд – я еще плохо ориентировалась в том, что где лежит в новом доме, – я наконец нашла под подушкой футболку с логотипом «Никс», которую обычно надевала вместо пижамы, и быстро натянула ее.

– Что случилось? – спросила я, неуверенно открыв дверь.

В голову пришла мысль, что за те несколько месяцев, что я жила в Вест-Виллидж, это был первый раз, когда кто-то, кроме доставщика еды, звонил в мою дверь.

– Мисс Триггс? Вы Мирен Триггс, верно?

– Она самая.

– Я пришел по делу, которое… Которое мне совсем не нравится, но, думаю, оно имеет для вас значение. Я – Генри Келлет. Полагаю, вас эта новость порадует. Вчера ночью… Вчера ночью один мужчина из Гарлема выстрелил себе в голову.

– Не понимаю, при чем тут я, – почти безжизненным голосом произнесла я.

– Видите ли, мисс Триггс, речь идет об Ароне Уоллесе, сорока пяти лет, – объяснил он.

Я не двигаясь слушала его без какого-либо определенного выражения на лице.

– Перед тем как размозжить себе голову из девятимиллиметрового «Глока», он оставил предсмертную записку. В ней Арон признался в том, что принял участие в групповом изнасиловании в… – полицейский помедлил и сверился с небольшой папкой, которую держал в руках, – в 1997 году. Записка у меня с собой, если вы вдруг захотите на нее взглянуть.

– Я не понимаю… о ком идет речь, – ответила я.

Я нервничала.

– Вы разрешите мне зайти? – спросил Келлет и сделал знак рукой, будто приглашал меня в мой собственный дом. Его интерес не поколебал моей холодности.

– Вообще-то… Я спешу, – заколебалась я. – Я как раз собиралась выходить.

– Я вам прочту, если хотите: «Я прошу прощения за то, что сделал с девушкой в Морнингсайд-парке в 1997 году».

Я ждала продолжения, не двигаясь с места.

– Кратко, но информативно. Арон Уоллес признался в том, что принимал участие в вашем изнасиловании, мисс Триггс. Понимаю, вы, возможно, пытались забыть об этом, но мы… Мы не забываем. Мы все проверили, и его записка со всем сходится. Когда мы вбили его имя в базу… Там была вся информация. Вы подали заявление об изнасиловании в девяносто седьмом, но по этому делу так и не было вынесено ни одного обвинительного приговора. В своем заявлении вы написали, что в тот вечер в Морнингсайд-парке насильников было трое. Удалось определить личность одного из них, некоего Роя Джеймисона. Мне известно, что расследование зашло в тупик из-за отсутствия доказательств, а единственный свидетель отказался от показаний. Возможно, вы об этом не знали, но, когда Рой вышел на свободу, за ним была организована слежка, чтобы найти остальных членов его банды и следить, не оступится ли он снова. Его телефон прослушивался.

– Я ничего об этом не знала, – солгала я. – Уже прошло много времени, и я… Старалась забыть об этом. Это не то, о чем хотелось бы вспоминать.

– Мы установили, что Арон Уоллес был другом Роя Джеймисона. Он регулярно ходил с ним на вечеринки вместе с еще одним типом. Мы предполагали, что он связан с целым ворохом других, более мелких преступлений, и эта записка… все подтверждает.

– Не могу сказать, что меня огорчает его смерть, если он сам во всем признался.