Игра Эндера. Глашатай Мертвых

Эндер поднялся. Когда-то, еще ребенком, он просыпался сразу и полностью; но тогда он был тренированным солдатом. Сейчас он не сразу сориентировался. Уанда и Эла не спали; Ольгадо спал; Ким только просыпался. В нескольких метрах от них поднималось высокое дерево Рутера. А неподалеку, за оградой, поднимались по склонам первые дома Милагре, собор и монастырь — на самом высоком холме.

С другой стороны, от леса, приближались Хьюмэн, Мандачува, Листоед, Эрроу, Капс, Календар, Червяк, Баркдансер и другие братья, которых Уанда не знала.

— Я никогда не видела их, — сказала она. — Они, должно быть, живут в других домах.

«Будет ли договор, — молча спросил Эндер. — Это все, что меня интересует. Смог ли Хьюмэн научить жен воспринимать мир по-новому?».

Хьюмэн нес в руках что-то, завернутое в листья. Свинки без слов положили это перед Эндером; Хьюмэн развернул листья. Это была книга, напечатанная на компьютере.

— «Королева и Гегемон», — тихо сказала Уанда, — Миро дал им ее.

— Договор, — сказал Хьюмэн.

Только тогда Эндер понял, что листы были перевернуты, и на чистой стороне они увидели при свете фонаря напечатанные от руки буквы, большие и неуклюжие. Уанда была потрясена.

— Мы не учили их делать чернила, — сказала она. — Мы не учили их писать.

— Календар научился рисовать буквы, — пояснил Хьюмэн. — Писал палочкой по земле. А Червяк сделал чернила из помета кабры и высушенных мачос. Разве не так вы заключаете договоры?

— Так, — сказал Эндер.

— Если мы не запишем его на бумаге, мы можем запомнить его по-разному.

— Именно так, — подтвердил Эндер. — Вы сделали правильно, записав его.

— Мы немного изменили его. Жены захотели этого, и я решил, что ты согласишься с ними, — Хьюмэн показал рукой. — Вы, люди, можете заключить такой договор с другими свинками, но вы не можете заключать других договоров. Вы не можете учить других свинок тому, что не расскажете нам. Вы принимаете это?

— Разумеется, — согласился Эндер.

— Это была легкая часть. Теперь, что случится, если мы не согласимся насчет правил? Что, если мы не сможем договориться, где кончается наша прерия и начинается ваша? И тогда Крикливая сказала: «Пусть Королева будет судьей между людьми и Маленькими братьями. Пусть люди будут судьями между Маленькими братьями и Королевой. А Малыши будут судьями между Королевой и людьми».

«Это будет нелегко, — подумал Эндер. Он один из всех людей помнил, как все боялись баггеров три тысячи лет назад. Их похожие на насекомых тела снились в страшных снах всем детям. — Смогут ли люди Милагре принять их суд? Да, это трудно. Но это не труднее, чем то, что мы попросили сделать свинок».

— Да, — сказал Эндер. — Мы принимаем и это. Это хороший план.

— И еще одно изменение, — продолжил Хьюмэн. Он посмотрел на Эндера и улыбнулся. Выглядело это ужасно, потому что лица свинок не были приспособлены для человеческих эмоций. — Поэтому мы не шли так долго. Столько изменений.

Эндер улыбнулся в ответ.

— Если какое-то племя свинок не подпишет договор с людьми и это племя нападет на одно из племен, которые подписали договор, то в этом случае мы можем воевать с ними.

— Что значит «нападет»? — спросил Эндер. Если они считают нападением простое оскорбление, то это дополнение может превратить запрет войны в ничто.

— Это значит, — пояснил Хьюмэн, — что они придут на нашу землю и убьют братьев или жен. Не считается нападением, если они объявят войну или предложат начать войну. Нападение — если они начнут войну без соглашения. Мы никогда не согласимся на войну, поэтому война может начаться только если другое племя нападет на нас. Я знал, что ты спросишь.

Он показал на слова договора, и действительно, договор подробно описывал, что такое нападение.

— Это тоже приемлемо, — сказал Эндер. Это означало, что возможность войны будет существовать в течение многих поколений, может быть, несколько веков, потому что потребуется много времени, чтобы донести этот договор до всех свинок на планете. «Но задолго до того, как последнее племя присоединится к договору, — подумал Эндер, — преимущества мирной жизни станут ясными, и мало кто захочет продолжать войны».

— И последнее изменение, — закончил Хьюмэн. — Жены хотели этим наказать вас за то, что вы сделали этот договор таким трудным для нас. Но я думаю, ты согласишься, что наказания в этом нет. Раз нам запрещено давать вам третью жизнь, то и вам, людям, запрещается давать третью жизнь Маленьким братьям после того как это соглашение вступит в силу.

На мгновение Эндер подумал, что это освобождает его, что ему не придется делать то, что отказались сделать Пипо и Либо.

— После, — уточнил Хьюмэн. — Ты будешь первым и последним человеком, которому разрешается оказать такую честь.

— Если бы… — начал Эндер.