Игра Эндера. Глашатай Мертвых

— Доктор Лайнберри, вы нас извините?

Лайнберри имела недовольный вид.

— Мне вдруг пришло в голову, что у нас с Вэлентайн могли бы получиться гораздо более результативные переговоры, если бы мы немного прогулялись. На открытом воздухе. Подальше от подслушивающего устройства, установленного вашим заместителем в этой комнате.

В первый раз Вэлентайн видела доктора Лайнберри потерявшей дар речи. Полковник Грэфф приподнял висевшую на стене картину и содрал со стены звукочувствительную мембрану вместе с маленьким передаточным устройством.

— Дешево, — сказал Грэфф, — зато эффективно. Я думал, что вы знаете.

Они гуляли по футбольному полю. Солдаты следовали за ними на определенном расстоянии; они разбились по одному и образовали большое кольцо, чтобы охранять их по самому большому периметру.

— Вэлентайн, нам требуется твоя помощь.

— Но какая помощь?

— Мы сами точно не знаем, что именно. Нужно, чтобы ты помогла нам понять, как ты можешь нам помочь.

— Но что случилось?

— Это еще одна неопределенность. Мы не знаем.

Вэлентайн оставалось только рассмеяться.

— Я не виделась с ним целых три года. А вы все это время жили рядом с ним.

— Вэлентайн, даже за всю свою жизнь твой отец не сможет заработать тех денег, которые пошли на то, чтобы я прилетел на Землю и затем вернулся в Боевую школу. Я делаю такие поездки не каждый день.

— Королю привиделся сон, — сказала Вэлентайн, — но он забыл, о чем он был, поэтому он приказал, чтобы его мудрецы истолковали ему смысл его сна, а не то он их всех казнит. Только Даниил смог объяснить королю смысл его сна, но он был пророком.

— Ты читаешь Библию?

— В этом году мы изучаем классику на уроках английского. Я — не пророк.

— Я бы очень хотел рассказать тебе все о твоем брате. Но на это уйдут часы, может быть дни, а затем мне придется отправить тебя в безопасное место, так как большая часть моего рассказа относилась бы к информации абсолютно секретной. Давай попробуем обойтись малым. У нас есть игра, в которую студенты играют с компьютером. — И он рассказал ей все о Конце Света, комнате без дверей и о фотографии Питера в зеркале.

— Это компьютер поместил туда фотографию, а не Эндер. Вот и спросите у компьютера.

— Компьютер не знает.

— Думаете, я знаю?

— С тех пор, как Эндер с нами, он второй раз заводит эту Игру в тупик. Получается игра, у которой, как нам кажется, не может быть решений.

— Но ведь в первый раз он нашел какое-то решение?

— Постепенно.

— Ну тогда дайте ему время, он, возможно, решит ее и на этот раз.

— Я не уверен, Вэлентайн. Твой брат — очень несчастный маленький мальчик.

— Почему?

— Не знаю.

— Вы очень многого не знаете, не так ли?

Вэлентайн на минуту подумала, что полковник собирается рассердиться. Но вместо этого он решил рассмеяться.

— Нет, не так уж много. Но почему Эндер постоянно видит в этом зеркале Питера?

— Но этого не должно быть. Это глупо.

— Почему глупо?

— Потому что, если у Эндера и есть его полная противоположность, то это Питер.

— Как это?

Вэлентайн не могла придумать, как ответить на этот вопрос, не подвергая себя опасности. Избыток вопросов о Питере может привести к настоящей беде. Вэлентайн слишком хорошо знала мир, чтобы не знать, что планы Питера относительно мирового господства не могут быть восприняты серьезно как угроза существующим правительствам. Но они могут подумать, что он сумасшедший, и отправят его лечиться от мании величия.

— Ты готовишься мне солгать, — сказал Грэфф.

— Я готовлюсь к тому, чтобы с вами больше не разговаривать.

— И ты испугана. Но почему ты испугана?

— Я не люблю вопросов о моей семье. Давайте не трогать мою семью.

— Вэлентайн, как раз это я и пытаюсь сделать. Не трогать твою семью. Я обратился к тебе, чтобы не начинать всю эту мороку с тестами для Питера и вопросами для твоих родителей. Я пытаюсь сейчас решить этот вопрос с человеком, которого Эндер любит и которому доверяет, как никому на свете, может быть вообще единственным человеком, которого он любит и которому доверяет. Если нам не удастся решить проблему этим способом, мы увезем всю вашу семью с нами и уже тогда будем делать все, что захотим. Это не какой-нибудь пустяк, и я так просто не уеду.

Единственный человек, которого Эндер любит и которому доверяет. Она вдруг почувствовала глубочайшую боль, сожаление и стыд оттого, что сейчас она стала гораздо ближе к Питеру и именно Питер занял в ее жизни главенствующее положение. «Для тебя, Эндер, я разжигаю костры на твой день рождения, а Питеру я помогаю осуществить все его мечты».

— Никогда не считала вас приятным человеком, ни тогда, когда вы приехали, чтобы забрать у нас Эндера, ни сейчас.

— Не притворяйся, что ты ничего не понимаешь. Я видел результаты твоих тестов, когда ты была еще совсем маленькой девочкой, и в настоящий момент вряд ли найдется много университетских профессоров, которые смогли бы с тобой сравняться.

— Эндер и Питер ненавидят друг друга.

— Я знаю. Но почему ты назвала их противоположностями?

— Питер… иногда бывает отвратительным.

— В каком смысле отвратительным?

— Низким. Просто низким, это все.