Игра на жизнь

После посещения хозяина Пуэлла выдохнула, но в душе все равно ныло предчувствие недоброго. Она медленно шла по красивому когда-то, но испорченному ныне грязью красному ковру. Субдола видела, как тщетно за дорогим бархатом прячется зло. В этом доме фальши только Фелиция оставалась теплым лучиком добра, которого приходилось держать в заточении запачканных стен.

– Фелиция, мы погостим здесь пару дней, пока не восстановим украденные деньги. Денег на старую гостиную у нас не хватит. – не без труда произнесла Пуэлла, когда вернулась в комнату.

– Ах, госпожа, – воскликнула компаньонка от неожиданности. Она занималась перестановкой в комнате: передвигала небольшой комод, чтобы скрыть за ним пятно на ковре. Пуэлла заметила взбитые подушки и заправленную кровать – комната, казалось, наполнилась уютом. – Я поняла вас, но скажите: куда мы попали? Почему гости вчера так рьяно играли в карты и пили?

– Хозяин содержит игорный дом. Не пугайся, тебя этот дело никак не коснется. – Пуэлла подала ключик. – Когда будешь спать, закрой дверь изнутри.

– Да, госпожа Пуэлла, – Фелиция растерялась и тревожно посмотрела на покровительницу. – А как же вы?

– Буду пользоваться случаем, – тихо вздохнула Пуэлла. – Я обязана хозяину этого заведения.

Вечером состоялась игра. Хозяин метал банк, а гости дома, в основном шумные и неприятные мужчины, щедро платили за угощения. Пуэлла делала вид, что сегодня везение на её стороне, и понемногу увеличивала выигрыш. Конечно, не обошлось и без откровенного обмана.

Перед началом игры Пуэлла подменила две хозяйские колоды на свои. В каждой из них находилось по одной карте чуть длиннее остальных, потому при сдвиге их можно было нащупать. Когда банкир клал карты на стол, то Пуэлла определяла на ощупь длинный лист и снимала именно его. Это делалось довольно быстро. В течение партии Пуэлла делала большие ставки на меченную карту и почти всегда выигрывала.

Постояльцы вели себя шумно и развязно: одни – стояли на столах и распевали романсы, другие – кидались картами. Все время кто-то громко вскрикивал, а от духоты в комнате у Пуэллы закружилась голова. Спиртное лилось рекой: огромный бокал, в котором помещалась целая бутылка, выпивался за считанные минуты. Скоро большинство гостей были совсем пьяны. Всякий говорил невнятно, и никто не слушал.

Пуэлла и раньше видела сию вакханалию: ранее подобные праздники она находила не только забавными, но и полезными. Сейчас же молодая женщина задыхалась от ужаса и отвращения. Воровство не приносило счастья, карты, ее воровской инструмент, внушали отвращение, а улыбаться партнерам было мучительно. В редкий момент свободы от игры Пуэлла поймала взглядом окно, занавешенное тяжелыми шторами. В просвете между портьерами виднелось мутное стекло, а за ним что-то синее – вероятно, звездное небо. Пуэллу обуяло желание встать из-за стола, взглянуть на необычное для этих мест зрелище и вдохнуть свежий ночной воздух, но хозяин игорного дома опередил ее – он резко задернул штору.

Какими бы ни были её желания, Субдола была обязана продолжать своё дело. Она знала, иной раз и свидетельствовала, что бывает, если хоть раз ошибиться. Искусные игроки заканчивали свой век трагично: их или нагоняла пуля разгорячившейся жертвы, или они оказывались в тюрьмах. Пуэлла не знала ни одного игрока, который вышел бы из греха благополучно. Шулерство – это не работа, а мировоззрение, от которого невозможно было отказаться. Если кто из игроков и доживал до почтенного возраста… Какие у него были шансы пожить беспечно при любящей семье, вышедших в люди детях, маленьких внуках, и не оказаться заподозренным в обмане? Пуэлла была уверена – шансов нет.

Субдола отказывалась от спиртного, но гости настойчиво наливали его в бокалы, поэтому приходилось уступать. Понемногу сознание молодой женщины мутнело, а настроение поднималось. Все продолжали пить и играть в карты до тех пор, пока не лишились памяти и чувств.

В семь часов утра Фелиция, проснувшись и переодевшись, пробиралась через комнату, где веселье всю ночь сопровождало гостей. В темноте и духоте тела незнакомых ей мужчин лежали на диванах и на столах. Бутылки были разбросаны по полу, а стулья, столы и кресла в беспорядке были свалены по углам комнаты. Грязь липла к сафьяновым туфелькам Фелиции, а обезображенные пьянством гости походили на диких зверей, облеченных в людские одежды.

Как бы зрелище не ужасало Фелицию, она сочувствовала каждому, кого алкоголь погрузил в беспамятство. Госпожа Пуэлла познакомила её не только с избалованными судьбой господами, но и с народом приземленного нрава. Даже если они выглядели грубыми, если слабости овладевали ими, ни один из них не заслуживал презрения. Снисходительное настроение наполнило Фелицию. Она подошла к окну и раздвинула шторы, впуская в комнату лучи ласкового солнца, что пробивалось даже сквозь туман. Все мирские существа подвластны искушениям, потому прощать слабости – верный способ избежать заблуждений. Впустив в комнату свет, девушка продолжала осматривать бесчувственных гостей в поисках покровительницы.