Игра не для всех. Крым 1942

Девушка еще немного постояла рядом со мной, просто облокотившись мне на плечо, позволил мне вдоволь полюбоваться видом тонкой, нежно-белой шейки и вдоволь надышаться уже подзабытым, но все таким родным ароматом ее волос…Никого вокруг мы не замечали, да и дежурная медсестра неожиданно для меня проявила деликатность, оставив нас вдвоем наедине. Но когда по коридору послышались шаги, Оля наконец, решительно отступила от меня и белозубо улыбнувшись, мягко произнесла:

— Мне нужно доработать смену, потом пойдем ко мне домой. Я живу у местных, мне там выделили койку а я отгородила ее шторкой… В общем, спать есть где. Можешь сразу туда идти и приходи к восьми вечера, можешь…

— Я никуда отсюда не уйду!

Любимая улыбнулась мне просто сказочно мило, но мягко отказала:

— Ром, тут тебе оставаться нельзя, здесь только раненые. Приходи к восьми — а пирожки с рыбкой если можно оставь, я девчонок угощу! И цветы пожалуйста, я в сестренской поставлю — ромашки ведь мои любимые!

С радостью что пригодились, я отдал казачке нехитрую снедь — и не удержался от вопроса:

— Что, правда ромашки любимые?

От очередной чуть лукавой, но невероятно теплой улыбки возлюбленной я, кажется, начал таять уже буквально…

— Теперь правда!

…Время ожидания до заветных двадцати часов тянулось очень медленно — и одновременно оно пролетело очень быстро, одним мгновением. Я все же добрался до комендатуры, где «убедил» приписать меня к сводному батальону дивизии, в задачу которого вменяется защита объектов городской инфраструктуры, поддержание порядка в тылу, пропускной режим в городе и многое другое. Однако в штаб батальона, расквартированного в северной части Сталинграда, решил пока не соваться.

Погуляв по пристани и у речного вокзала я с удивлением для себя узнал, что через Волгу как оказывается, все же наведен понтонный мост, который можно смело использовать для эвакуации населения и переброски войск в город. Тут же сработало послезнание о его судьбе: понтонн, как и огромные железнодорожные паромы были взорваны по приказу комфронта Еременко. А приказ был отдан после стремительного прорыва немцев к городу от донского плацдарм у Песковатки 23 августа… Поспешил тогда Еременко, ничего не скажешь: понтонн мог ведь очень здорово помочь хотя бы во время начальной стадии боев, но… В момент принятия генералом решения казалось, что город вот-вот падёт! Ведь по-сути в Сталинграде нет практически никаких воинских частей. В первые дни обороны его защищали истребительные батальоны, сформированные из рабочих заводов и два батальона курсантов военно-политического училища, храбро, но не слишком умело сражавшихся с врагом. Весомый вклад внесли молодые танкисты из 21-го Отдельного Учебного Танкового Батальона, а в качестве противотанковой артиллерии выступили батареи зениток, часть расчётов которых были сформированы из девушек. Стволы зениток, в частности тяжёлых 85-мм опускали вниз, стреляя прямой наводкой по немецким танкам — мощное оружие, но девушки-артиллеристки ведь не обучались стрельбе по бронетехники… Пожалуй, самым подготовленным подразделением были именно бойцы НКВД — тот самый сводный батальон, к которому я теперь приписан и 282-й полк, который должен прибыть в город завтра. И ведь удержали в реальной истории ополченцы, курсанты, зенитчицы и «кровавая гэбня» город, невероятным напряжением сил и с огромными потерями — но удержали до подхода войск! А вот понтонн и паромы ведь ещё могли бы пригодиться…

Сегодня же на Волге сновали речные трамвайчики и весельные баркасы, перевозя желающих на противоположный, песчаный берег, на рейде мирно стояли суда, по набережной гуляли как кажется, беззаботные люди… Насквозь мирная картина, которую немного портили стоящие на террасе зенитные орудия. Впрочем, и они не смогли изменить ощущения, что здесь и сейчас нет никакой войны…