Игра не для всех. Крым 1942

Хозяева встретили меня приветливо, и хотя их не предупреждали, накрыли весьма достойный стол, потушив в глубокой сковороде типа казана лещей и судаков с луком, помидорами и зеленью. Получилось очень вкусно и сытно, хватило и хлеба, выдаваемого в городе по карточкам. Ещё до ужина Оля тихо переговорила с хозяйкой дома, попросив постелить нам в бане, на что та понятливо закивала, а позже Тамара — так её зовут — придержала за ужином мужа, норовящего подольше поговорить со мной о фронте и выпить чарку другую первака. Уже немолодой, простой работящий мужик, Иван не заметил моего желания как можно скорее встать из-за стола и наконец-то уединиться с женой, что впрочем, не укрылось от мило покрасневших девушек-дочерей, непривычно тихих (со слов Оли) и украдкой бросаюших на меня заинтересованные взгляды. Зато хозяйский сын, Колька за столом практически не затыкался, все распрашивая о том, какие же они — немцы, как героическая Красная армия их громит, и сколько танков я уже подбил! Счёт я никогда не вёл, хотя дело с бронетехникой имел, и не раз, потому честно ответил, что в одном из последних боев мне лично удалось подбить из ПТРД две фашистские самоходки-штуги — в армии их кстати, иногда именуют танками-артштурмом. Мальчишка вылупился на меня во все глаза с распахнутым ртом, а поняв, что я не придумываю и не приукрашиваю, Иван тут же вознамерился выпить за такого героя, как я. М-да, ему бы ещё чуть-чуть первака принять и уж тогда бы он кого из дочек за меня сватать начал бы в присутствии живой жены… Верно уловив момент, Оля встала из-за стола и, поблагодарив за угощения, предупредила, что мы идём на речку и вернёмся поздно, заметно огорчив мужскую половину дома и вызвав ещё более сильный румянец на щеках девушек.

— Ты им точно понравился.

Голос жены какой-то… Необычный. Замерев у берега каменистой Царицы, она смотрит мне в глаза с каким-то показным укором и неудовольствием, не спеша раздеваться и словно ожидая от меня объяснений. Но я лишь рассмеялся в ответ:

— Ну конечно, молодой командир, да с серебряной медалью на груди в новой, ещё не обношенной как следует форме! Конечно я им глянулся — другое дело, что я-то в их сторону даже не посмотрел! Они по сравнению с тобой словно чертополох рядом с цветущей розой!

Я нисколько не кривлю душой, и казачка это чувствует — а я понимаю, что моя искренность и удачное сравнение пришлись ей по душе. Но Самсонова, входя в роль замужней женщины, не сразу сдаёт позиции:

— А если бы не «чертополох», а такие же как я красивые «розы» были бы, только моложе, или ещё краше? На них бы видать заглядывался?

Вместо ответа я приблизился к девушке настолько близко, что наши губы практически скрестились — и ведь не отстранилась женушка, даже не попыталась сделать шаг назад… Знаем мы такие женские обиды, ещё как знаем:

— Что же за глупости ты говоришь? Кто для меня может быть краше тебя?!

Всё, это очевидная победа. С лёгким стоном Оля сделала крохотный шажок вперёд, а наши губы переплелись в жарких, голодных, долгих поцелуях… Мы не открывались друг от друга, пока мои ладони, скользнувшие снизу-вверх по гладкой коже стройных ног казаки, не задрали юбку, и не стиснули крепкие, тяжёлые бедра моей женщины. Тут-то она неожиданно резко вырвалась, смерив с ног до головы ошалелым, горящим взглядом, после чего попросила волнующим, грудным голосом:

— Дай хоть в воде искупаться, зверюга. Чуть ли не съел!

В ответ я дразняще усмехнулся:

— Толи ещё будет!

Царица встретила нас едва ли не холодной водой — реку питают многочисленные родники, здорово остужающие её даже в самую жаркую погоду. Так что купались мы недолго, минуты всего три-четыре — нагишом. Как раз хватило смыть с себя грязь и пот — а после я поймал жену за влажный, гладкий бок, привлёк к себе, подхватил любимую красавицу на руки и вынес из воды на берег…

…Первый раз был торопливым, жадным, быстрым. Только заключив девушку в объятья, прижав ее к рослой, густой траве, только став с ней единым целым, я практически сразу ощутил, как тело словно пронзают электрические разряды, концентрирующиеся внизу живота! Терпел, сколько мог, останавливался, жадно целуя пухлые губы женушки, охотно подставленную под мою ласку грудь — а пальцы, меж тем, без остановки мяли тугие ягодицы молодой женщины, вновь и вновь привлекая ее к себе… Наконец, сдерживаться стало просто невозможно — и меня словно молнией пробило, от спины и до низа живота! Да, это было слишком быстро — но в тоже время необыкновенно ярко и горячо… Потом мы спешно одевались, счастливо смеясь и практически бегом вернулись домой, где нам постелили в бане. Людей на улицах видно не было — трудящиеся с раннего утра работники оборонных заводов ложатся спать рано. Но в отдалении слышалась гармонь — в отличие от родителей, молодежь старается урвать у жизни хоть чуть-чуть больше, устраивая вечерами танцы, где ребята и девушки знакомятся, где в первый раз целуются и влюбляются…