Игра с судьбой. Боярин

- Это что ж мы обедать не будем? - высказал свое недоумение.

- Светлейший Князь в столицу спешит, - последовал короткий ответ.

И что теперь, с голоду загибаться? Не пешком же спешим, а в санях. Можно было бы и на ходу пожевать чего-нибудь. Однако удержался от желания высказать это соображение Алексашке. Мало ли, вдруг у них тут еда на ходу воспринимается так же, как, к примеру, мочиться в штаны. Кстати, а если по нужде захочется, тоже до вечера терпеть, или прямо с саней…

- А куда ночных чертей дели? – поинтересовался я, вспомнив об абреках, которые пытались меня зарезать самыми настоящими ножиками.

- Каких чертей? – снова не понял меня собеседник.

- Ну, киллеров этих, что на князя покушались.

- Киллеров? – удивился тот незнакомому слову, однако сообразил о ком идет речь и кивнул назад, в сторону тянущегося за нами обоза. – Везут в столицу для более пристрастного допроса. Ты почему их так назвал-то?

- Так в ученых книгах называют наемных убийц, - сходу придумал объяснение.

Алексашка уже в который раз покачал головой и ничего не сказал.

В княжеской карете

Вдруг до нас донесся свист. Обернувшись, мы увидели машущего нам бородача, сидевшего на козлах рядом с кучером княжеской кареты. Наши сани замедлили ход и остановились.

Из подъехавшей кареты вышел князь. Щурясь от искрящегося на солнце снега, он потянулся, раскинув в стороны руки.

- В санях, пожалуй, спать лучше было бы, - заявил Светлейший, ни к кому конкретно не обращаясь.

Подъехал Федор и, спрыгнув с лошади, подошел к Петру Александровичу.

- Ну, чего там усмотрели твои орлы? – спросил его князь.

- Какие-то люди следуют за обозом, Петр Александрович.

- Что за люди? Почему не спросили, кто таковы?

- Непонятно, - пожал плечами боярин. – То с одной стороны мелькнут за склоном овражка, то с другой. Я посылал гвардейцев догнать, да куда там по такому снегу – чуть от тракта, и лошадям по грудь.

- Как же тогда те людишки по такому снегу двигаются? – удивился Светлейший.

- Непонятно, - снова проговорил Федор. - Но добрые люди так скрытничать не будут. Отстал бы ты, Светлейший Князь, в середину обоза. Да и дозор вперед выслать не помешает.

- Ополоумел! – возмутился князь. – Это что ж мне, на родной земле теперь врагов опасаться? Может, мне еще и в постель с собой по бокам гвардейцев ложить для безопасности?

- Судя по прошлой ночи, не помешало бы, - вылез с замечанием мой язык, который я тут же постарался прикусить.

Князь с боярином посмотрели на меня, как на какое-то недоразумение, типа заговорившей лошади. Однако неожиданно меня поддержал Алексашка.

- Оно и правда, Петр Лександрыч, поосторожничали бы вы, покуда в столицу не приедем. Дорога тут безлюдная. Мало ли…

- Что, мало ли?! – князь зло пнул ногою снег. – Чего я могу бояться на родной стороне, сопровождаемый десятком бояр, да сотней гвардейцев?

Меньшиков виновато потупился, явно сожалея, что влез с советом. Федор тоже молчал. Глядя на их растерянность, я вновь не уследил за своим языком.

- Ваши гвардейцы, Петр Александрович, может и хороши в открытом бою, но вот против диверсантов ночью сплоховали. Троих зарезали, как безропотных овечек.

- Так-то ж ночью, - к моему удивлению попытался оправдаться князь.

- То-то и оно, что ночью, когда каждый шорох слышен, и когда все чувства обострены. А днем, да еще и в спокойном месте, где никто не ждет беды, гораздо легче совершить какую-нибудь пакость. Вот помню, когда начались все эти теракты… - оп-па! О чем это я опять?

- Что началось? – ухватился за мою оговорку Федор, и взгляды остальных подтвердили общую заинтересованность.

- Да то долгая история, - сделал я попытку уйти от ответа. – Если я ее сейчас буду рассказывать, то мы в Курск к ночи точно не успеем.

- А ничего. Ты, Дмитрий, свою историю по дороге расскажешь. Залазь в карету, - пресек мою попытку князь и, прежде чем залезть самому, кивнул Федору: - Воля твоя, пускай дозор вперед.

Карета внутри оказалась довольно просторной – пожалуй, слегка поболее вагонного купе, разве что потолок ниже. Не знаю, отчего князю не понравилось здесь спать, но я бы с удовольствием растянулся на одном из мягких диванов, расположенных друг против друга. Меж диванов, как положено, столик. Ух ты, а что в этой корзине под столиком? Уверен, там под полотенцем какая-то снедь. Как бы раскрутить Светлейшего на угощение? И чего это меня на еду так пробило?

За окошком промчался отряд всадников. Вслед за ними тронулись и мы.

- Так значит, Дмитрий Станиславович, говоришь, забыл все подчистую? – начал Петр Александрович.

- Почему подчистую? Я же вспомнил кто я и откуда. Сейчас вот еще про теракты вспомнил. Значит, не подействовал вимпацетин как положено. Думаю, недруги впопыхах не соблюли точную пропорцию компонентов, а это в фармацевтике очень важно.

- Складно говоришь, однако. Потому, хочется верить. Но, смотри… - не закончив мысль, князь вперил в меня пристальный взгляд, от которого мне стало как-то не по себе.