Игра снайперов

– Близко, но не совсем. Я говорю об анализе совокупности факторов, понимании, что будет дальше, предчувствии, опережении. Он стрелял не туда, где была цель, а туда, где она будет.

– Волшебство? – предположил Ник.

– Динамическая проекция, – сказал Гольд.

– Да-да, она самая. Он понимал, что затылок мальчишки перекрыт головой маршала, но вот-вот появится в поле зрения. Когда так и случилось, могло произойти что-нибудь еще, и если бы Джуба выстрелил чуть позже, он мог бы не попасть туда, куда хотел. А сквозь голову маршала стрелять было нельзя: пуля могла застрять у него в черепе или сменить траекторию. Поэтому Джуба пустил пулю по касательной, между ухом и полями ковбойской шляпы. Он понимал, что при контакте пуля разорвется, деформируется, собьется с курса, с ней может произойти что угодно. Собственно говоря, он и сделал ставку на отклонение – как в бильярде, когда биток отскакивает от двух бортов и загоняет восьмерку в лузу, – градусов в пятнадцать. Джаред оборачивается, и пуля входит ему под правый глаз, хотя лицо видно лишь на четверть. Такой выстрел не способен сделать никто, кроме Джубы. О чем это говорит?

– О том, что он в первую очередь действует творчески, с поправкой на обстоятельства. Перехитрить такого человека непросто, – сказал мистер Гольд.

– Будем надеяться, что я справлюсь. И еще, вы говорите по-арабски?

– Бегло и в полном объеме по-арабски говорят только арабы. Но на поверхностном уровне – да, знаю.

– Перед тем как убежать, он что-то мне сказал.

– Должно быть, вы произвели на него впечатление. Обычно такие люди не очень словоохотливы.

Свэггер старательно воспроизвел фразу, которую произнес Джуба, стоя над ним с автоматом в руках.

– Мажнун жиддо, – поправил мистер Гольд. – Это значит «Чокнутый дед».

Глава 45

Ранчо

Самолет приземлился в пятнадцать сорок пять и тут же стал невидим для окружающих: его без промедления закатили в частный ангар Менендеса. На обратном пути Джуба почти не шевелился. Со стороны казалось, что он восстанавливает силы после напряженной операции и весьма утомительного бегства.

На выходе из самолета его поджидал сеньор Менендес собственной персоной в сопровождении Ла-Кулебры с неизменным чулком на голове и, разумеется, переводчика Альберто – гранд не мог обойтись без его услуг. Джубу препроводили к «лендроверу». Все уселись в машину, и та выехала с аэродрома в сопровождении «мерседесов» с охраной. Один шел спереди, другой – сзади.

– Ах, друг мой, – сказал Менендес, – вы были великолепны. Такой талант, такие навыки, вы истинный воин ислама. Бог мой, вы сотворили чудо, превзошли сами себя. Я сделаю для вас все, что угодно.

– Всего мне не нужно, – ответил Джуба. – Мне нужна лишь безопасная транспортировка на место выстрела. Чтобы винтовка отправилась туда по одному маршруту, а я – по другому. И мне понадобится еще одна цель, чтобы вновь отточить рефлексы и повторить выстрел по всем правилам, поскольку в тренировках был длительный перерыв. Отныне все наши действия должны быть подчинены основной задаче. А если я решил вашу проблему, то лишь потому, что этого пожелал Аллах.

Объяснение было проще некуда и полностью исключало любые теологические споры. По тону Джубы было ясно, что он не намерен продолжать разговор. Но Менендес не умел читать между строк. У него было что сказать, и он не унимался:

– Еще благодарю вас за то, что помогли выявить предателя. Я приказал провести интенсивную чистку в рядах службы безопасности. Это крайняя мера. К сожалению, погибнут невинные люди. Но пока в организации есть лазутчик, весь бизнес находится под угрозой. Мы найдем предателя, и он заплатит за гибель и пленение наших солдат. Заплатит так, что мало ему не покажется.

– Думаете, мгновенная реакция полицейских объясняется тем, что вас предали?

– Да. Иначе откуда…

– Никто вас не предавал, – сказал Джуба.

– Тогда почему они оказались у церкви? Ведь вы даже не успели спуститься из-под купола. В газетах с гордостью пишут о расторопности полиции и результатах последующей перестрелки. Наверное, чтобы замаскировать факт предательства. Полицейские никак не могли…

– Могли, – сказал Джуба. – И я видел как. Вернее, видел человека, который нас раскусил.

– Кто же…