Игра в бары

Спейд вежливо поклонился.

— Итак, сэр, — продолжал толстяк, прищуриваясь, — что вам известно, о рыцарском ордене Госпитальеров[2], основанном в Иерусалиме и позже переместившемся в Родес?

— Очень немного, — махнул рукой Спейд, — Только то, что проходил в школе. По–моему, они крестоносцы или кто–то в этом роде.

— Очень хорошо. Вы помните, что в 1523 году Сулейман Великолепный изгнал их из Родеса?

— Нет.

— Они обосновались на Крите и пробыли там семь лет до 1530 года, когда им удалось убедить императора Карла V поселить их на Мальте, в Газе и Триполи.

— Да?

— Да, сэр. Но с условием ежегодной выплаты императору дани, а именно: сокола — в знак того, что Мальта находится под властью Испании, и если они оставят остров, он снова отойдет под юрисдикцию испанской короны. Понимаете? Мальту они получили, но не могли ни продать ее, ни передать никому другому.

— Ясно.

Толстяк оглянулся на закрытые двери и, придвинувшись к Спейду ближе, понизил голос до хриплого шепота:

— Вам известно, насколько богат и могуществен был тогда орден?

— Насколько я помню, — ответил Спейд, — они не бедствовали.

— Мягко сказано, сэр. — Его шепот сделался таким тихим, что в некоторых местах начал переходить в писк. — Они были чертовски богаты. Вы даже представить не можете размеров их богатств. И никто не может. Они годами грабили сарацинов и свозили к себе золото, драгоценные металлы и камни, шелка, парчу и благовония с Востока. Таковы исторические факты, сэр. Ни для кого не секрет, что крестовые походы были средством грабежей и наживы.

Итак, император Карл отдал им Мальту и в качестве платы потребовал одну лишь птичку. Как должен был поступить богатейший орден? Отделаться обычным соколом? Нет, сэр, не такие они были люди: в первый год они послали императору сокола, вылитого из золота и инкрустированного с головы до лап прекрасными драгоценными камнями. А орден — не забывайте, сэр, — был самым крупным и могущественным в Азии. — Гутман помолчал. — Ну, что вы об этом думаете, сэр?

— Пока ничего.

Толстяк самодовольно усмехнулся.

— Это факты, исторические факты, а не школьная история, сэр, не болтовня мистера Уэллса и не прочие небылицы. — Он наклонился вперед. — Архивы ордена с XII века находятся на Мальте. В них трижды упоминается легендарный сокол. В книге Ж. Делавилла Ле Ру «Архивы ордена святого Иоанна» также есть ссылка на него. В незаконченном и потому неопубликованном труде Паоли «Происхождение святых военных орденов» факты, изложенные мной, тоже освещены.

— Замечательно, — сказал Спейд.

— Замечательно, сэр. Великий Магистр ордена Вилльерс де л’Иль д’Адан сперва хранил птицу, сделанную турецкими рабами, в замке Сент—Анджело, а потом отправил Карлу в Испанию. Он послал подарок на галере, которой командовал рыцарь Кормье или Корвер, член ордена. — Гутман снова заговорщицки зашептал: — Но сокол так и не попал в Испанию. — Он печально улыбнулся. — Вы слышали о Барбадоссе — Рыжей Бороде, знаменитом Кар–ад–Дине? Нет? Это известный пират, ходивший тогда у берегов Алжира. Да, сэр, он настиг галеру и присвоил сокола. Птицу привезли в Алжир. Еще один факт. О нем упоминает французский историк Пьер Дан. В письме из Алжира другу он рассказывает, что птица находилась в стране более ста лет, пока ее не увез Фрэнсис Верней, английский авантюрист–флибустьер. Возможно, сведения эти не точны, но они исходят от Пьера Дана, чего для меня вполне достаточно.

В сочинении леди Верней «Мемуары семьи Верней за XVII век» о соколе ничего не говорится. Я его просмотрел. Кроме того, совершенно достоверно известно, что сэр Фрэнсис, умерший без гроша в кармане в 1615 году в Мессине, никакого сокола в то время не имел. Но никто не отрицает, сэр, что птица находилась в Сицилии как раз во времена правления Виктора Амадея II. Он короновался в 1713 году, а сокол стал подарком его жене, когда он отрекся от престола. Опять факт, сэр. Карутти, автор «Истории царствования Виктора Амадея II», о нем упоминает.

Возможно, Амадей и его жена взяли сокола с собой в Турин, когда Амадей пытался снова занять трон. Потом птица при неизвестных обстоятельствах попала к испанскому офицеру, участвовавшему в захвате Неаполя 1734 года. Офицер по имени дон Хозе Монино Редондо, граф Флоридабланка, впоследствии стал премьер–министром у Карла III. Не похоже, что их семья лишилась сокола раньше окончания Карлистской войны в 1740 году. Потом сокол появился в Париже: туда переселилось с родины множество испанских карлистов. Вероятно, один из них и привез его, не представляя истинной ценности фигурки, поскольку к тому времени кто–то умудрился покрыть сокола черной эмалью, и тот превратился в обычную, правда оригинальную, статуэтку. Битых семьдесят лет простояла птица' в Париже у различных владельцев, и все они оказались дураками: они даже не удосужились взглянуть, что скрывается под эмалью.

Толстяк помолчал, грустно улыбаясь, потом продолжил: