Играй против правил. Как нестандартные решения спасают жизни и миллиардные бюджеты

– Вы здесь новичок. Что вы думаете?

Рядом со мной сидел генеральный директор Ford Алан Мулалли, и, указав на него, я сказал:

– Я работал на сборочном конвейере этого парня. Я вернулся к учебе, чтобы стать профсоюзным стюардом, и теперь я управляю компанией из списка Fortune 100.

– Неплохо, – сказал президент.

Я поделился еще несколькими подробностями своей истории (хотя, возможно, пропустил, что мне потребовалось восемь лет, чтобы получить степень бакалавра) и заключил:

– Я жил американской мечтой, – надо было связать эту идею с конкретной политикой, поэтому я сказал: – Слова имеют значение. Если вы говорите о «реформировании пособий», то это неверные слова. Это означает, что люди живут на пособие. Следовало бы сказать: «Как нам обеспечить безопасность для всех, кто хочет осуществить американскую мечту?»

Я сказал президенту, что после всей разделяющей людей риторики предвыборной кампании нам нужно изменить диалог на что-то более объединяющее и вдохновляющее. Почему бы прямо не обратиться к американской мечте?

– Если вы попросите меня заплатить за это, моя чековая книжка к вашим услугам. Сколько вам нужно? Потому что я хочу, чтобы американская мечта сбылась для каждого!

Когда другие руководители кивнули, я предположил, что попал в нужную волну. Обама повернулся и сказал:

– Вы должны работать на меня.

– Господин президент, – пошутил я, – я вам не по карману.

Он улыбнулся:

– Вы будете государственным служащим с символическим окладом.

Мне никогда не казалось само собой разумеющимся то, что я воплотил американскую мечту. С помощью семьи, друзей и коллег я далеко превзошел все, что мог вообразить, и именно поэтому никто не должен принимать меня за пессимиста. Хотя в этой книге описаны некоторые проблемы на наших рабочих местах и в обществе, я также считаю, что молодые люди имеют гораздо больше возможностей, чем когда-либо прежде.

Когда я разговариваю со студентами, я говорю, что их университет никогда бы не принял меня. У меня не было оценок, не было призовых олимпиадных баллов, а с моими длинными волосами, синими джинсами и сандалиями не было и приличного внешнего вида. Так что дело не в том, с чего вы начинаете свою жизнь. Речь идет о путешествии: в каком направлении вы движетесь, и есть ли у вас решимость и характер, чтобы достичь целей.

Студенты думают, что живут в трудные времена. Когда я рос, была война во Вьетнаме, городские беспорядки, протесты в кампусах и повсеместное разочарование в наших институтах и лидерах. Разве сегодня молодые люди возвращаются домой в мешках для трупов? Вот тогда были трудные времена, и они были более сложными и в других отношениях. Наши пути к успеху – по большей части работа в корпоративной Америке – были четко определены и ограничены. Теперь эра широкополосного доступа разрушила старые корпоративные модели и создала беспрецедентные возможности. Вы можете изобретать то, что вы хотите, жить там, где вы хотите, и продавать свои продукты или услуги клиентам по всему миру. Более чем когда-либо в нашей истории, вы можете быть тем, кем хотите быть.

Наконец я предлагаю студентам следующий совет: делайте то, что вы делаете хорошо и любите делать. Всегда знайте, где вам нужно быть.

Используйте моральный компас, который подскажет вам, как себя вести.

И то, что другие люди думают о вас, не ваше дело.

Будучи дедом, я уверен, что должен еще разумней относиться к будущему, и я понимаю, насколько радуют меня мои дети.

Сейчас Эрику тридцать два, и меня поражает, насколько нормальна его жизнь. Он живет в маленьком городке в Нью-Гэмпшире со своей женой Ли и их прекрасной дочерью Кейли. Эрик водит ее в парк. У него в подвале есть тренажеры. Он готовится к получению докторской степени, чтобы преподавать. Они с Ли говорят о втором ребенке. Я вижу, что он счастлив, и я знаю, что если бы мне сейчас было чуть за тридцать, именно такая жизнь сделала бы меня счастливым. Есть ли лучший способ изменить ситуацию, чем преподавать? Есть ли лучший способ жить, чем быть частью сплоченного сообщества? Я выбрал другой маршрут. Я сделал это отчасти из финансовой необходимости, и я также знал, что у меня есть определенные деловые навыки. Мы все выбираем свой собственный путь, и я смотрю на путь Эрика с восхищением и гордостью.

Если Эрик напоминает мне о жизни, которая могла бы быть у меня, то Лорен напоминает мне о жизни, которая у меня была. Сейчас ей тридцать, она живет в Бруклине с мужем Сэмом и делает успешную карьеру в интернет-СМИ. После того, как Gawker попал под одиннадцатую главу[150], Univision собрала свои обширные онлайн-активы, переименовала бизнес и вскоре назначила Лорен главным операционным директором, что было огромной ответственностью для нее. Мы часто подолгу обедали вместе, гуляли и вели продолжительные разговоры о корпоративном мире.

Однажды она спросила:

– Папа, когда становится легче?

– Что ты имеешь в виду?

– Когда бизнес начинает работать нормально и появляется возможность поехать домой и провести выходные с семьей?