Игрок

Она устремила взгляд в далекую даль, в промежуток между двумя грядами, сторожившими путь реки Мирракуипы. Где-то там, далеко, в знойной Пыльной пустыне скачет на украденном коне, скачет навстречу своему смертному приговору Томас Коркоран. Она четко видела мысленным взором эту фигуру: всадник, у которого в руке вместо плети — изящная черная тросточка.

— Он сам скоро будет здесь, чтобы все вам рассказать.

— Вилли!

— Точно. Сам сюда явится.

— Когда же?

— А вот сейчас.

— Ты хочешь сказать, что он находится в Сан-Пабло?

— Точно.

Ей показалось, что в голове у нее помутилось.

— Он что, с ума сошел, Вилли? Что могло его заставить явиться сюда, где его могут застрелить как собаку?.. Его ведь убьют, как только увидят!

— Это он из-за вас сюда явился, мисс Мерран.

— Я не давала ему повода воображать…

Вилли наблюдал за ее лицом, на котором отражались все эти чувства, с превеликим удовольствием.

— Не беспокойтесь, мисс Мерран, я никому не расскажу.

— Тут нечего и рассказывать.

— Бесполезно, — сказал Вилли, качая головой. — Нет на свете женщины, которой бы он не нравился, стоит ему только захотеть.

— Потому что он хорошо играет в карты?

— Потому что он честный и справедливый.

— Кроме тех случаев, когда плутует?

— Он никогда не плутует, когда играет с честным человеком.

— Как ты можешь это утверждать, Вилли?

— По его виду. Он не трус. У него чистый взгляд, как у двухлетки, что еще не ходил под седлом.

Это было весьма примитивное сравнение, однако оно точно соответствовало образу, который постоянно стоял у нее перед глазами.

— О Вилли! — воскликнула девушка. — Ты никому не должен говорить о своих глупых подозрениях — ни одного словечка. Что бы ты ни выдумывал, этот человек конечно же ничего для меня не значит. Я и видела-то его всего два раза.

— Разве нужно долго смотреть, чтобы разглядеть хорошего человека, мисс Мерран?

— Конечно!

— Ну знаете. На лошадь достаточно только взглянуть, и сразу видно, что к чему. А вот когда выбираешь собаку, одного раза мало, нужно смотреть два раза.

— Что же ты можешь сказать о Коркоране?

— Что он честный и справедливый, что трусости в нем ни крошки, сколько ни ищи, что за друга он будет биться как лев и что на друзей он всегда может положиться так же, как и они могут положиться на него.

— Кто же его друзья, Вилли?

— Вы и я, других не знаю.

— Ты настаиваешь на том, чтобы включить меня в их число?

— Конечно! — сказал Вилли. — А-а, теперь я вроде понимаю.

Она крепко прижала руки к глазам. Этот твердый, уверенный неумолимый голос, принадлежащий мальчику, подтверждал и прояснял мысли, о существовании которых она еще совсем недавно даже не подозревала. Коркоран… Коркоран… Коркоран! Он находился совсем рядом с ней, его голос звучал в ее ушах, каждый солнечный блик на листве деревьев — не что иное, как сверкание его черной, отполированной до блеска трости. Прямо какой-то гипноз!

— Он все еще в Сан-Пабло! Безумный человек! — прошептала Китти Мерран.

— Он приехал, чтобы увидеть вас.

— Среди бела дня!

— А потом вдруг видит, что вы разговариваете в саду с мистером Роландом. Он возвращается ко мне и говорит: «Вилли, я хотел поговорить с мисс Мерран. Но к ней кто-то пришел и она занята. Ты не забудешь передать ей то, что я тебе скажу?»

Я сказал, что все запомню и передам. Он сказал: «Передай ей, что Дорн бессовестно солгал, оговорил меня. Скажи, что я не собираюсь сдаваться, что я еще поборюсь. Скажи, что я прошу ее, во имя милосердия, сохранить ко мне дружеские чувства».

— Так и сказал?

— Это только начало.

— Что же было дальше?

— Он сказал: «После этого, Вилли, не забудь сказать, что она значит для меня больше, чем все золото Команчских гор или все небесные просторы… « — вот так он начал. Я не уверен, что хорошо запомнил все остальные предметы, которые значат для него меньше, чем вы! Мисс Мерран, как жаль, что вы сами не слышали то, что он говорил. Это было очень красиво. Должен признаться, я очень надеялся, что вы с ним поладите!

— Больше не хочу ничего слышать, Вилли! — воскликнула мисс Мерран.

— Но он еще что-то сказал, — продолжал Вилли. — «Возможно, я больше никогда ее не увижу. Бог знает, что может случиться». Как-то тихо он это проговорил, словно слабость какая на него нашла. А я ему: «Провалиться мне на этом месте, мистер Коркоран, сказки так не кончаются». — «Ах, Вилли, — говорит он и опирается на свою трость, — это ведь не сказка. Но, видит Бог, я бы хотел, чтобы это было так, потому что мне хотелось бы, чтобы в последней главе было написано, что такая девушка, как Кейт, даже негодяя может превратить в честного человека». Так вот и говорил, это точно. Я повторял его слова много раз, чтобы не забыть, так что я вам передал все правильно.

— Довольно! Я и так слишком много выслушала!

— Возможно. Он велел мне внимательно смотреть на ваше лицо, когда я буду вам рассказывать, а потом доложить ему, какое оно было.

— Вилли! — воскликнула девушка.

— Именно это он мне сказал, точка в точку.

— Но ты ведь этого не сделаешь?

— Как же не сделать, мисс Мерран? У него ведь нет других друзей, как же я могу его ослушаться и не помочь ему?