Игроки

– Ты представляешь, его запретили, оказывается. Я недавно в интернете читала. Говорят, он… сейчас, подожди, – Ксюша набрала полные легкие воздуха и медленно произнесла по слогам, – дис-кре-ди-ти-ру-ет. Вот! Надо же такое слово придумать.

– Дискредитирует, а кого? – все так же рассеянно спросил Дмитрий Евгеньевич, погруженный в собственные размышления.

– Не знаю, – пожала обнаженными плечами Ксюша, – кого-то дискредитирует. Или, может, компрометирует. Но не меня, это точно. А что ты про Савицкого начинал говорить?

– Про Савицкого? – Хлыстов понял, что дальше тянуть не имеет смысла. – Да, был я у Савицкого. Разговаривал с ним по поводу вакансии заведующего кафедрой.

– Ну так как? – Ксюша прильнула к мужу и попыталась заглянуть ему в глаза. – Когда мы будем праздновать твое назначение?

– Если бы все было так просто, – вздохнул Дмитрий Евгеньевич, – ты же знаешь, что Корюшкин тоже метит на это место.

– И что с того? – надула губы Ксюша, – он дурак этот ваш Корюшкин, и нос у него картошкой. Я бы никогда человека с таким носом заведующим кафедрой не поставила.

– Одна надежда, что Савицкий решит у тебя проконсультироваться по этому вопросу. Ты же понимаешь, Корюшкин старше меня, а в нашем учреждении, это считается большим плюсом, потом, у него больше публикаций. Ну и в конце концов, я сам…

– Что, ты сам? – не поняла Ксюша.

– Мне еще нет и сорока. В нашем университете считается, что я слишком молод.

– Ничего ты не молод, – возмущенно подпрыгнула на кровати Ксюша, так что ее груди взметнулись вверх, а потом вниз, и тут же, заметив мелькнувшую в глазах мужа обиду, поспешила уточнить, – ты в самом расцвете сил. Тридцать восемь, это уже почти сорок. А как мне кажется, от сорока до пятидесяти это самый лучший для мужчины возраст. Расцвет.

– Почти, – хмыкнул Хлыстов, – почти не считается. Наши мудрецы могут решить, что мне как раз еще пару лет потерпеть стоит с карьерным ростом. Только ведь через пару лет такой вакансии уже не будет. Если Корюшкин, – Дмитрий Евгеньевич с отвращением выплюнул изо рта фамилию конкурента, – в это кресло сядет, то это все, лет на двадцать, а то и на четверть века потянет. Его из кабинета только вперед ногами вынесут.

– А что ты хотел? Из хороших кабинетов сами не уходят, – Ксюша вновь откинулась на спину, – оттуда либо выносят, либо выводят. Слушай, а может мне с Савицким поговорить? Я так думаю, что старичок отказать мне не сможет.

– Ага, сначала он тебе, потом ты ему, – мрачно пробормотал Хлыстов, – нет уж, я сам как-нибудь разберусь. Я в принципе уже почти все решил.

– Да? А чего тогда причитаешь? – удивилась Ксюша. – Давай, хвастай успехами.

– Да чем там хвастать, – скромно признался Дмитрий Евгеньевич, – тут не успехи, тут тупо повезло. Ты слышала, что Корюшкин палец на ноге сломал?

– Два! – кивнула жена, – я справку из травмпункта видела, да он и сам вчера звонил, на жизнь жаловался. Подумать только, два чахлых пальца, а причитал, будто у него обе ноги в коленях переломаны.

– Тут не в самих пальцах дело, – возразил Хлыстов, – тут вся штука в том, что ему совсем скоро надо вылетать в Бухару начальником экспедиции.

– Так и в чем тут везение? Он бы улетел, мы бы, во-первых, месяц его морду противную не видели, а во-вторых ты бы за месяц сумел со всеми договориться. Представляешь, возвращается он из экспедиции, идет по коридору и видит на двери табличку: «Заведующий кафедрой восточных народов Хлыстов Дмитрий Евгеньевич»? Он бы даже до Евгеньевича дочитать не успел, его бы еще на Дмитрии инфаркт тряханул.

– Ксюньчик, какая ты у меня кровожадная оказывается, – рассмеялся Хлыстов и несильно ущипнул жену за ляжку, – только у нас так дела не делаются. До возвращения экспедиции никто решения по назначению принимать не будет, наоборот, все только ждут возвращения этого. Ну и результатов, естественно.

– Это почему же?

– Да потому. Год назад, когда я защищал докторскую, Корюшкин меня больше всех критиковал. Я тогда идею одну выдвинул, гипотезу, что цивилизация на месте древней Бухары возникла чуть ли не на полтыщи лет раньше, чем официально признано. А в этом году работы будут проводиться как раз в том районе, где наверняка можно найти подтверждения моей теории. Или не найти. Понимаешь?

– Пока не очень, – чистосердечно призналась Ксюша.

– Сейчас объясню. Я, когда защищался, у меня конечно были некоторые фактические материалы, я же недаром столько раз в те края мотался.

– Не то слово, ты каждое лето из своей пустыни не вылезаешь, – согласилась Ксюша.

– Ну а что делать, карьеру же надо строить. Так вот, кое-какие результаты раскопок у меня были, плюс ко всему местные ученые меня поддержали. Оно ведь как, сейчас все пытаются доказать, что их цивилизация раньше Адама появилась. Уж не знаю, кому и зачем это надо, но так принято. Так что местная академия мои выводы приняла на ура, и наши не стали спорить и утвердили мою диссертацию. Хотя вопросики, если честно, были у многих.

– Я не пойму, причем тут Корюшкин и его переломы, – нетерпеливо перебила Хлыстова супруга.