Игроки

Хлыстов подался вперед, чтобы ни упустить ни строчки из нового шедевра декана, и почтительно затаил дыхание. Савицкий начал размеренно декламировать.

Что время не слижет

Расплавит огонь

Дыханье все ближе

Руками не тронь

Что время мне скажет

Запомню не я

Победа измажет

В кровь нос корабля

Аркадий Анатольевич сделал паузу и бросил вопросительный взгляд на притихшего Хлыстова, Дмитрий Евгеньевич одобрительно кивнул.

Колышутся ветром

Чужие тела

Мечта стала пеплом

Надежда – зола

Уходим сквозь волны

В багровый закат

Живым быть нескромно?

Я жив и я рад

(Стихотворение публикуется с личного согласия декана факультета прикладной археологии Петербургского Исторического Университета имени Карамзина профессора Савицкого А.А.)

По мнению Хлыстова краткость была главным достоинством нового творения старика, и, считая себя человеком глубоко порядочным, он не смог удержаться от того, чтобы незамедлительно поделиться своей оценкой с автором.

– Не пойму, – задумчиво покачал головой Дмитрий Евгеньевич, с легким злорадством ощущая на себе нетерпеливый взгляд декана. – Не пойму, – еще раз, уже более решительно повторил Хлыстов и увидел, как у Савицкого задрожали руки, – почему вы не хотите опубликовать книгу? Ваши стихи, это то, что должны знать не только избранные, входящие в узкий круг ваших друзей.

Фраза про узкий круг избранных, в который он автоматически включил и себя, показалась Хлыстову необыкновенно изящной и оригинальной. Судя по тому, как блеснули глаза Савицкого, а сам он дрожащей рукой потянулся в карман за носовым платком, выстрел попал точно в яблочко.

– Сейчас такие времена, Дмитрий Евгеньевич, – голос декана хоть и немного подрагивал от возбуждения, но все же звучал достаточно ровно, – поэзия мало кому интересна. Хотя, знаете, я подумываю, чтобы выпустить сборник своих стихов небольшим тиражом к своему юбилею. Вы же знаете, в следующем году мне уже семьдесят.

– Конечно, – улыбнулся Хлыстов, – и я думаю, что факультет мог бы на себя взять все хлопоты и затраты, связанные с публикацией вашей книги. Мне кажется, все мои коллеги будут только рады принять участие в этом проекте.

– Это удивительно, – декан с восторгом взглянул на своего собеседника, – удивительно, что и вы так считаете.

Хлыстов почувствовал, что на него вылили ведро холодной, очень холодной, с звенящими теперь в ушах кусочками льда, воды.

– Я сегодня разговаривал с Виктором Павловичем Корюшкиным, по телефону, – лицо Савицкого все также сияло от счастья, – что-то мы с ним заболтались, я возьми и прочитай ему стишок. Так, представляете, он мне то же самое и предложил. Вот теми же буквально, что и вы словами. Один в один!

– Точь-в-точь, – хмуро пробормотал Хлыстов, удивляясь, как некоторые люди ухитряются гадить другим, даже находясь на больничном.

– Что-то я и с вами теперь заболтался, – спохватился Савицкий, – а вам ведь еще в дорогу собираться надо. Хочу сказать, правильно делаете, что супругу с собой берете, чего ей тут одной в городе без мужа делать? Девушка она молодая, при лице, при фигуре. Я такую красотку одну на полтора месяца тоже оставлять бы не стал. Да и к тому же, глядишь, научная работа ее заинтересует, не век же ей в секретарях сидеть.

– Посмотрим, – пожал плечами Хлыстов, – она, если честно, совсем не рвется со мной лететь. Уже третий день как скандалим. Мы ведь с ней в августе в отпуск на море собирались, уже билеты были куплены.

– Ну, что же, отпуск дело такое, – развел руками Аркадий Анатольевич, его и перенести можно. Одна же без вас она на море точно не поедет?

– Так вот, рвется, – грустно признался Хлыстов.

– Ну, это не дело. Я, конечно, ничего плохого о вашей супруге не могу сказать, но сами понимаете, море, солнце, голову припекает. Обстановка, так сказать располагающая, ну вы понимаете.

Хлыстов молча поморщился, давая знать, что он все прекрасно понимает.

– В общем, возьмите себя в руки, – заключил Савицкий, – поезжайте домой и покажите, кто у вас в семье главный. Я думаю, вы как в самолет сядете, так все споры сами собой и прекратятся. В них уже и смысла никакого не будет. Так наберитесь терпения.

– Спасибо, Аркадий Анатольевич, – Хлыстов не стал говорить декану, что главным человеком в их доме была Маргарита Александровна. Он встал и пожал протянутую ему Савицким руку, – действительно, пойду собирать вещи.

– Удачи вам! – напутствовал его Савицкий. – Но помните, что ваша судьба только в ваших руках.

…

Лифтер подошел к входным дверям и остановился немного не доходя, так, чтобы не сработал установленный над дверями датчик движения. За окном постепенно сгущались сумерки, а вслед за ними, крадучись, должна была появиться и темнота. Сезон белых ночей уже закончился.