Игроки и жертвы

— Даже спорить не буду, — задумчиво отозвалась я. — Что ж, простите, но я повторить ошибку ваших подчиненных не хочу — пойду встречать своего начальника. Разрешите? — Кирилл стоял на моем пути и, похоже, отступать не собирался.

Богданов лишь слегка приподнял бровь, словно размышляя над моими словами, но всё равно не сдвинулся с места. Он стоял слишком близко, и это создавалось ощущение непреодолимой стены, которая давила своим весом и присутствием.

Я глаз не отводила, выдерживая его колючий взгляд. Это была молчаливая дуэль взглядов, ни он ни я не собирались отступать.

Так же, не отводя глаз, он все-таки отступил на шаг, освобождая мне проход к выходу. Я шла медленно, стараясь что мой уход не выглядел как побег. Чувствуя, как дрожат от напряжения и страха мышцы ног. Но под пристальным взглядом этого человека, только подняла голову еще выше и вышла прочь из кабинета. И только когда я вышла из кабинета и приемной, и двери за мной тихо закрылись, разделив нас двумя стенами, напряжение отпустило, обрушившись на меня тяжестью. Я прижалась спиной к холодной поверхности бетонной стены и глубоко вдохнула, наконец позволяя себе унять дрожь в руках и успокоить бешеный ритм сердца, стучащего где-то у самого горла. Гулкая пульсация в ушах и стальная хватка страха в груди постепенно начали отпускать, уступая место острому чувству облегчения.

Мероприятие проходило настолько гладко, что я начинала волноваться. Не возникало даже малейших шероховатостей с организацией, которые в принципе были естественным процессом. Установочное совещание с участниками, кофе-брейк, где обмен любезностями чередовался с обменом информацией, выход руководителей к прессе, а после — прием граждан.

Я устало выдохнула, оставив Кротова с Мариной в одном из кабинетов администрации.

— Все настолько гладко, что меня начинает трясти, — в коридоре меня поймал Макс — наш политтехнолог.

— Снял с языка, — отозвалась я, принимая от него стаканчик с кофе и тарталетку. — Не верю, что все так и пройдет… Столько промышленников в одном месте — и никакой свиньи от Суханова?

Макс поморщился, и я заметила, как его взгляд скользнул по светловолосой женщине, только что вышедшей из кабинета Курочкиной, который временно занял Богданов. Она была одета в безупречно сидящий темно-синий костюм, ее ослепительная улыбка могла принадлежать только человеку, привыкшему играть в высшей лиге.

— Знаешь ее? — спросила я, поймав на себе стальной, оценивающий взгляд незнакомки. Она не просто смотрела, она буквально изучала, словно высчитывала, где ударить, если потребуется.

Макс криво усмехнулся, но глаза его оставались серьезными.

— Илона Волкова. Королева сук, — сухо бросил он, не скрывая ни восхищения, ни уважения к ее способностям. — Но поработать с ней — мечта любого политтехнолога. А против нее — настоящий кошмар.

— Звучит как приговор… — пробормотала я, заканчивая свой небольшой перекус. Ощущение неловкости и опасности становилось все сильнее, и мне казалось, что даже воздух здесь пропитан ожиданием чего-то неприятного.

— Мы пока союзники, — пожал плечами Макс, — это радует.

Илона смотрела на меня, чуть улыбаясь. Затем медленно кивнула, приветствуя. Я кивнула в ответ, в принципе не понимая, чем могла привлечь ее внимание, если конечно Кирилл не распустил свой поганый язык.

Кирилл…. Как я ненавидела его! До зубного скрежета, до боли в груди, до красных кругов перед глазами. Ненавидела и боялась, отчего ненавидела еще сильнее. Мне все время казалось, он упивается той властью, что приобрел надо мной, что она доставляет ему почти садистское удовольствие. И то, что сейчас мы были союзниками, никак на мои чувства не влияло.

Резкий телефонный звонок вывел меня из задумчивости. Я быстро осмотрелась по сторонам, отмечая, что у большинства депутатов прием граждан подходил к концу, в кабинетах оставались только мой шеф и Кирилл, у которых было больше всего заявителей.

Депутаты, закончив свои встречи, неспешно собирались в большом зале, где предстояло провести совещание по налоговым льготам для промышленников. Я краем глаза заметила, как Кирилл вышел из кабинета. Он двигался с привычной уверенностью, направляясь к конференц-залу, и ни единым жестом не выдавал напряженности, царившей в коридорах.

Мой телефон продолжал звонить, и я, наконец посмотрела на экран, едва сдержав мат. Рядом со мной Макс тоже выругался, уже громче и с куда большим раздражением.

— Губернатор едет на совещание, — бросил он, — вот тебе и обещанный сюрприз, мать его….

— Будем радоваться, что наш сегодня не докладывает, — отозвалась я, — ты в зал, я к шефу, потороплю их. Пусть закругляются.

Макс кивнул, передал мне свою наполовину допитую чашку кофе и с тяжелым вздохом отправился в конференц-зал, чтобы занять место и подготовиться к приближающемуся шторму. Я, не мешкая, развернулась и направилась к кабинету моего шефа, где он и Марина все еще проводили последние встречи с заявителями.