Игроки и жертвы

— Григорий Владимирович, — склонилась к уху начальника, — губернатор едет на совещание. Будет с минуты на минуту… — прошептала ему тихо, параллельно снова глядя на моргавший и дрожащий в руках мобильник. Третий раз до меня дозвониться пыталась Елена.

Кротов молча кивнул, показывая, что услышал, однако с места вставать не торопился, терпеливо слушая пришедшего на прием старичка. Я слегка выдохнула и снова вышла в коридор.

— Лен, ты издеваешься? — наконец ответила на вызов.

— Агата, — в голосе Кузьминой звучала паника, — мы в жопе! Я в жопе!

— То, что мы в жопе, я знаю — губер едет. А ты почему?

— Потому что доклад шефа лежит у него в кабинете в заксобрании!

— Вот сейчас очень понятно было, если честно. Лежит и лежит, дальше что?

— Агата! Он приехал с устаревшими данными! Со старым докладом, а не тем, что я подготовила вчера! Я не знаю, как это случилось… — похоже Кузьмина, уверенная и сдержанная, едва не рыдала в трубку. — Я вчера все подготовила, он все посмотрел, мы прошлись по основным тезисам. Вечером я еще раз проверила его папки — доклад был там. А сейчас захожу, а он на столе, прикрытый бумагами.

— В чем проблема? Скинь ему на планшет….

— Агата, у него зрение полный треш! Он с планшета читать не сможет!

— Ладно, — я остановилась посреди коридора, — мне ты зачем звонишь? Я не работаю на твоего начальника. Звони Милене или этой… Илоне.

— Они трубки не берут! Уже звонила!

— От меня-то ты чего хочешь?

— Поменяй ему доклады! Я сброшу тебе на почту….

— Лен, — я едва не расхохоталась, — ты себя слышишь? Я должна найти, где распечатать ваш доклад, ну ладно, это не проблема, потом зайти в зал, где собралась куча народу, во главе с губернатором, пройти к твоему шефу на глазах всех его помощников и СМИ и заменить один доклад другим? Ты меня, прости, за идиотку держишь? Пойди что не так, и мне отвечать?

— Агата…. — ее голос сорвался.

— Хорошо, — мой мозг работал очень быстро, — ты сейчас сбрасываешь мне на почту доклад, с ЧЕТКИМИ, — я выделила это слово — указаниями, что с ним делать. То есть, пишешь о том, что доклад — новый, что твой шеф перепутал бумаги, что нужно поменять доклады. В случае, если ты пытаешься меня подставить — я предъявлю это письмо. Погорим — так вместе.

— Хорошо, не вопрос, Агата, — казалось на том конце Лена выдохнула от облегчения. — Скидываю с подробными инструкциями и объяснением ситуации.

— Лен, ты знаешь, если это не твоя интрига, письмо в чужие руки не попадет, — я чуть смягчила тон. — Но подставляться из-за твоего шефа я не собираюсь.

— Уже скидываю, — Лена едва не плакала от облегчения.

Минут через десять бумаги были у меня в руках. Мышкой я проскользнула в конференц зал, оббежав глазами присутствующих.

Губернатор произносил вступительную речь, которую внимательно слушали все присутствующие, изредка сверкали фотовспышки СМИ, слышался шорох бумаг. Кротов сидел спокойно, сложив руки на столе, его работа на сегодня была почти завершена. А вот Кирилл….

На его лице читалась ярость. Впервые я видела, как маска самоуверенного спокойствия дала трещину. Он листал папку с докладом и понимал, что у него в руках совсем не та версия, которая нужна. Паники не было, но я видела по напряженному лицу, как он пытается сориентироваться в ситуации, как что-то гневно и зло говорит склонившейся к нему Милене, у которой враз меняется лицо.

Странное ощущение триумфа вспыхнуло в моей груди. А ведь сейчас от меня зависит, как пройдет это совещание, я держу в руках то, что станет либо победой, либо поражением Кирилла сегодня. Мне стоит только опоздать минут на пять-десять, и Кирилл получит чувствительный удар по собственному имиджу. Это не станет его крахом, это мелочь, на самом деле, но самолюбие и главное, уверенность, пошатнет. Я прищурила глаза, едва сдерживая злорадную ухмылку. Мой разум работал с бешеной скоростью. Дать ему эти документы — значит, позволить Кириллу сохранить лицо и, возможно, выиграть. Но если я подожду, дам ему помучиться еще немного… Власть, которую я сейчас держала в своих руках, была соблазнительной.

Милена судорожно что-то строчила в телефоне, лицо Илоны было холодным и бесстрастным, но поджатые губы говорили, что и она далеко не спокойна.

Я не могла заставить себя сделать ни шагу. Ярость, пылавшая в серых глазах Кирилла, его дерганные, неловкие движения — все это доставляло мне извращенное едва ли не запретное удовольствие. Он привык держать все под контролем, привык побеждать и использовать силу власти, но сейчас, в этот момент, он был беспомощен. Это ощущение власти, что я держала в своих руках, было захватывающим, словно доза адреналина.

Я медлила, испытывая искушение оставить его в этом огненном круге немного дольше, дать ему прочувствовать всю тяжесть провала. Еще мгновение — и моя злорадная ухмылка могла бы вырваться наружу. Но я понимала, что это игра на грани. Решение нужно было принимать здесь и сейчас, иначе я могла сама стать жертвой этой интриги.